Однако в самом Петрограде похороны 10 марта не состоялись: в последний момент выяснилось, что к назначенному сроку невозможно сделать все необходимые приготовления. Кроме тога организаторы похорон опасались и повторения катастрофы Ходынки, известной трагедии, случившейся во время коронации Николая II, которая стала зловещим символом его царствования. Наступление «царства свободы» должно было ознаменоваться грандиозной и великолепно организованной церемонией. Срок ее не раз переносился, наконец была назначена окончательная дата — 23 марта. Появились и возражения против места похорон — организаторов беспокоили почвенные воды, проходящие под Дворцовой площадью. Выдвигался также аргумент, что братские могилы нарушат цельность знаменитого архитектурного ансамбля Дворцовой площади. Комиссия по делам искусств, в которую, в частности, входили А. Бенуа, И. Фомин, Н. Лансере, М. Добужинский, И. Билибин, Е. Нарбут, К. Петров-Водкин, А. Тихонов и М. Горький, выдвинула свои проекты. После очередного обсуждения комиссия предложила избрать местом захоронения либо Казанскую площадь, «являющуюся местом многократных выступлений в пользу освобождения», либо Марсово поле, «где раздались первые выстрелы, возвестившие начало великой революции». На заседании Совета эти аргументы привел Максим Горький, высказавшийся за захоронение на Марсовом поле. Первоначально его предложение было отвергнуто, депутаты продолжали поддерживать план захоронения на Дворцовой площади. Но затем Петроградский Совет в конце концов все же решил остановить свой выбор на Марсовом поле, к этому призывали и различные художественные организации Петрограда[137].
На этот раз организатором похорон выступила другая комиссия, созданная Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов, а различные правительственные ведомства, военные власти и городские службы выполняли ее распоряжения (это само по себе было свидетельством расстановки сил в период двоевластия). Частям гарнизона были отданы приказы, регламентирующие их участие в церемонии, для чего им следовало выделить особые подразделения с оркестрами. В городе в день похорон не работали промышленные и торговые предприятия, было прекращено трамвайное движение. Весь день колонны от различных районов города поочередно шли к Марсову полю, где были вырыты четыре большие братские могилы[138]. Гробы до Марсова поля сопровождали поочередно колонны районов со своими знаменами, оркестрами и венками. Когда гробы опускались в могилы, то всякий раз раздавался торжественный залп орудий Петропавловской крепости. Первая из колонн прибыла к месту захоронения в 9.40 утра, последняя же покинула Марсово поле поздно вечером. По оценкам организаторов церемонии, в ней приняло участие 800 тыс. человек, некоторые современники даже говорили о миллионе участников манифестации. В фильме Скобелевского комитета «Национальные похороны героев и жертв Великой Русской революции на Марсовом поле в Петрограде 1917 г.» в титрах указано, что «в процессии участвовало до полутора миллиона человек». Колонны склоняли перед могилами свои знамена. Военные власти должны были руководствоваться предписаниями похоронной комиссии, они издавали соответствующие приказы[139].
Приказ, подписанный начальником штаба Петроградского военного округа, гласил: «Согласно постановлению похоронной комиссии главнокомандующий (генерал Л.Г. Корнилов. — Б.К.) приказал в день похорон жертв революции оркестрам музыки при движении процессии к Марсову полю играть только похоронные марши, тотчас по проходе братских могил играть „Марсельезу“, при расхождении играть разные марши и „Марсельезу“»[140]. Подобно адмиралу Колчаку другой будущий вождь Белого движения, генерал Корнилов, способствовал в это время распространению революционных символов своими приказами, только так он мог укреплять свое политическое влияние.
На похоронах присутствовали члены Временного комитета Государственной Думы, Временного правительства и депутаты Петроградского совета, это подчеркивало особый, общегосударственный характер происходящего. Военный и морской министр А.И. Гучков, сопровождаемый генералом Л.Г. Корниловым, прибыл на Марсово поле в 10 часов утра. Министр встал на колени перед могилами и перекрестился. Однако сами похороны проходили без священников, без религиозных обрядов. Петроградский совет, организовывавший похороны, не позволил духовенству принять участие в церемонии (священникам военных храмов в этот день было предписано совершить заупокойные богослужения)[141].
137
Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. С. 151, 158, 177, 181, 193, 196, 252, 243–244;
138
М. А. Чертилина, изучившая фотодокументы и кинохронику, пришла к выводу, что была вырыта одна большая братская могила в виде буквы «Г». См.:
139
Великая Октябрьская социалистическая революция… Т. 1. С. 270;