Первая экспедиция в Индию была неудачной, и только вторая доставила в Португалию более трех тысяч тонн пряностей. В школьном учебнике не упоминается, что Васко да Гама был одним из жесточайших убийц, был садистом (правда, в то время этого слова не существовало, но то, что мы сейчас называем садизмом, было тогда обычной практикой). Во втором рейсе он убил более 400 арабских пилигримов, включая женщин и детей.
Недалеко от Калькутты произошло столкновение с местными жителями. Один португальский моряк погиб. Васко да Гама захватил много заложников. Caspar Correa в книге «The three voyages of Vasca da Gama» («Три плавания Васко да Гама») описывает ужасную сцену на основе подлинных показаний португальских моряков. Выставив на палубе в шеренгу пленников, чтобы они были видны с берега, адмирал приказал отрубить всем руки, уши и носы. Все ампутированные части были погружены на небольшой бот и отправлены к берегу. Затем жертвам связали ноги, а чтобы они не смогли развязать узлы зубами, Васко да Гама отдал приказ вбить все зубы внутрь рта выбленками (деревянная планка на вантах парусных судов). И в таком виде заложники были отправлены к берегу. Вся эта омерзительная бойня была устроена только из-за одного убитого португальца. «Именно с экспедиций Васко да Гама[6] начинается современная история», — писал английский писатель-историк Тойнби. (Зверства Израиля, когда из-за двух похищенных ливанцами еврейских солдат было убито более 3000 арабов, в основном, мирных жителей, подтверждают слова Тойнби.)
Рафаэль Сабатини в книге «Торквемада» (перевод с английского) пишет: «В словаре португальских низов и даже в среде людей относительно образованных нет эпитета «жестокий». «Еврей» — вот слово, заменяющее его, и в качестве фразы, пресекающей жестокость человека или животного, используется выражение: «Не будь евреем!» («Nao seja judeu!»).
В «Аргументах и фактах» (1993, № 19, с. 12) на вопрос «Кто был самым жестоким палачом в истории КГБ?» сотрудник безопасности отвечает: «В чекистской среде им считают Софью Оскаровну Гертнер, в 1930–1938 гг. работавшую следователем Ленинградского управления НКВД и имевшую среди коллег и заключенных ГУЛАГа кличку „Сонька Золотая Ножка". Первым наставником „Соньки" был Яков Меклер, ленинградский чекист, за особо зверские методы допроса получивший кличку „Мясник". Гертнер изобрела свой метод пытки: привязывала допрашиваемого за руки и ноги к столу и со всего размаха била несколько раз туфелькой по „мужскому достоинству"… Умерла Гертнер в Ленинграде в возрасте 78 лет».
Два «мягких» эпизода из моей жизни.
Капитан-наставник по военно-морской подготовке (назовем его Виктор Ильич) работал в нашей организации много лет и был весьма уважаемым на флоте человеком. Он выходил в море, организовывал учения на судах, делал проверки с чисто еврейской принципиальностью. Правда, не хотел признаваться, что он еврей, и всегда говорил: «Мы — из Молдавии», но ни разу, надо отдать должное, не сказал: «Я — молдаванин».
Мы были дружны с ним, вернее сказать, уважали друг друга. Он часто засиживался у меня на транспортном судне «Кенгарагс». Однажды вечером за бутылкой виски он поведал грустную и в то же время страшную (для моего восприятия) историю. В. И. был блестящим военно-морским офицером (его слова), кажется, в звании капитан-лейтенанта. В морозный вечер он находился в патруле с двумя матросами срочной службы. Недалеко от торгового порта пьяный мужчина стал придираться к В. И., произошла стычка. Поскользнувшись, В. И. упал, а пьяный ударил его ботинком в лицо, выбил зубы и побежал. (В. И. показал мне несколько металлических зубов во рту на месте выбитых.) «Я был в таком аффекте, что лежа расстегнул кобуру, вытащил пистолет и выстрелил несколько раз в убегающего».
И убил его. Был суд. Я не спрашивал о приговоре, но ясное дело, что из Военно-морского флота его убрали. Позже, когда в нашей организации 2-й отдел (военно-морская подготовка) возглавил 70-летний еврей Гордин, В. И. был принят туда капитаном-наставником. (Во время убийства Гордин, капитан 2-го ранга, был главным военно-морским начальником порта Клайпеда.)
Однажды у меня в каюте собралось несколько капитанов. Некоторые из них знали эту историю. «Почему он стрелял по убегающему?» — «Потому, — сказал Володя Кирко, умудренный жизнью капитан-орденоносец, — что В. И. еврей. Здесь был акт расизма и не более. Неосознанно, только от вошедшего с молоком матери своего расового превосходства, он мог убить любого, обидевшего его» (см. «черные страницы» в начале книги). Но надо отдать В. И. должное: развал-разгром СССР он воспринял очень болезненно, как настоящий патриот.