…Я — морской капитан. В моей жизни были вещи пострашнее этой. Поэтому я спокойно держал в руке чашку чая, а вот Гина не могла прийти в себя, хотя она и закаленная журналистка. Когда-то в Анголе она снимала фильм. Проамериканская группа УНИТА захватила ее и кинооператора и уже готова была расстрелять их. Спасло чудо. И, может, теперь ей вспомнилась сцена, когда она стояла под стволами автоматов и ждала команды «Огонь!» Как можно мягче я успокаивал ее. Несмотря на рекомендацию guardacosta (береговой охраны) и желание Гины уйти отсюда немедленно, мы все-таки отстоялись до утра — непросто выбирать вручную ночью кормовой якорь. А утром, пока Гина еще спала, я тихонько снялся с якорей…
Вечером, уже в темноте, мы «отъякорились» в порту Кумана, в ковше между контейнерным пирсом и судоверфью. Заходить в марину через мелководный фарватер было уже поздно. Мы были в ковше одни, и Гина чуть нервничала, не отойдя еще от вчерашнего «приключения». Я натянул в кокпите несколько тонких рыболовных лесок с привязанными к ним пустыми банками из-под кока-колы. Малейшее прикосновение — и банки «звучали». Теперь мы делаем это постоянно, стоя на якоре в разных местах. «Ничего, моя милая, — говорю Гине, — забудется это все, а если и будем вспоминать, то не как кошмар, а как приключение, о котором скажем: и такое было в нашей жизни».
Я уже хотел заканчивать этот рассказ, приукрасив его концовку маленьким эссе о кровавых пиратах прошлого Френсисе Дрейке и Генри Моргане, получивших за свои преступления рыцарские титулы «Сэр», точно так же, как «знаменитый» сионист Киссинджер, убивший во Вьетнаме 6 миллионов вьетнамцев, получил впоследствии Нобелевскую премию мира. Но пришло грустное сообщение. Вчера днем у острова Пириту недалеко от Puerto La Cruz владелец яхты «Escapada» (австрийский флаг) Клаус получил пулевые ранения от пиратов. В госпитале ему удалили одну почку, но жизнь спасли. Клаус занимался чартерным бизнесом — в этих водах это весьма прибыльное занятие. Для знавших эту историю осталось загадкой, почему пираты хотели убить Клауса, ведь даже бандиты не спешат стрелять без нужды.
И еще один случай. В Laguna Grande — уютной, как бы специально сделанной для яхт бухте — есть несколько якорных мест. Яхты обычно становятся кучно — так безопаснее. Но один мужчина с молодой girl-friend стал на якорь в уединенном месте. Видимо, кто-то из местных рыбаков подсмотрел, что хорошая надувная лодка с мотором подвешена на шкоте на уровне палубы (обычная практика для тяжелых, с пластиковым днищем лодок). Ночью несколько пиратов стали снимать ее. Владелец бросился к лодке, уцепился за нее, пытаясь спасти. Получив удар мачете по голове, он свалился в воду. Его, окровавленного, вытащила подруга, а пираты с лодкой ушли.
Если не имеешь эффективного технического средства для защиты и если организационно не готов к встрече с пиратами — лучше не сопротивляться. Самый дорогой предмет на борту яхты не имеет цены жизни. Таково наше резюме. Но хорошо продуманная организация может отпугнуть пиратов. Даже наше «скромное» приключение подтверждает это. При дневном плавании в пиратоопасных местах мы теперь держим наготове дымшашку, дающую густой оранжевый дым, УКВ — на 16 канале и SSB (коротковолновый радиопередатчик) — на частоте 2182 кГц: патрульные катера могут помочь. Плюс постоянное наблюдение за подозрительно приближающимися лодками.
Австрийский журналист Eric с яхты «Key of Life» держит на борту карабин с укороченным (обрезанным) стволом, из которого он ни разу не выстрелил за 6 лет плавания в Карибском море. И сокрушается, услышав истории о нападениях. «Если бы кто-нибудь застрелил хоть одного пирата — было бы спокойнее в этих водах». И добавляет: «Проблема пиратства существует не только в Карибском бассейне. В „хваленых" Североамериканских Штатах из охраняемых марин исчезают днем не только динги, но и яхты. И это в порядке вещей». Капиталистическая идеология утверждает, что настоящая (читай — западная) демократия подразумевает высокий уровень криминала. «Когда в прошлом я заходил на яхте в коммунистическую Хорватию, — продолжает Eric, — то, выходя на берег, никогда не запирал кабину. А ныне при „демократии" никакие замки не спасают там от воровства».
Залив Кариако тянется на почти 40 миль на восток от венесуэльского порта Кумана. Здесь много якорных мест для яхт. Одно из лучших — около поселка Медрегал. Собственно это не поселок, а небольшой уютный отель, построенный 14 лет назад в период ожидания туристического (так и не состоявшегося) бума французским летчиком Жан-Марком. Напротив этого отеля всегда стоят 10–15 яхт. Атмосфера, созданная хозяином отеля для яхтенных людей, очень теплая, и место пользуется большой популярностью, тем более что здесь никогда не было пиратов. Некоторые яхты даже не поднимали свои надувные лодки (динги) на ночь на борт. Но в начале июля 2008 года, как раз в День Независимости Венесуэлы, в 4 часа утра четверо бандитов, правда, не местных, пытались своровать несколько динги с подвесным мотором. Когда один из бандитов хотел перерубить стальной трос, соединяющий динги с норвежской яхтой, хозяин яхты услышал звук, выскочил в кокпит и прицельно выпустил две ракеты, используемые как сигнал бедствия, в лодку пиратов, находившуюся неподалеку. Другой скандинав, у которого уже обрезали динги, добавил туда пару ракет. Лодка пиратов вспыхнула, как факел, бандиты бросились в воду и поплыли к берегу. Пламя было такое высокое (горел бензин), что рыбаки с соседнего рыбацкого поселка в двух километрах отсюда пошли в сторону Медригала, выяснить, что случилось. По дороге они встретили удирающих бандитов, связали их, избили, а утром передали полиции. В прошлом году у рыбаков было своровано несколько моторов, и они люто ненавидят грабителей. Выгоревшую почти дотла лодку прибило к берегу, и я взял оттуда кусочек расплавленного металла, как память о том, что пираты получили, наконец, по заслугам; затем сходил к скандинавам и пожал их мужественные руки. Спасибо, викинги!