За дверью играет музыка, смешиваясь с женскими стонами. Прохожу мимо Оззи с Райтом, зависающих с какой-то блондинкой. Девушка под кайфом и в прострации — жалкое зрелище.
Иду по коридору, который расписан граффити, и выхожу на свежий утренний воздух. Солнце только появляется из-за горизонта, а небо окрашивается в бледно-розовые пастельные тона. В пачке одна сигарета, а дым так горчит, что я делаю всего две затяжки и выкидываю ее.
Хочется приехать домой, смыть с себя запах духов Джанис, вкус ее губ, рук на теле. Смыть с себя грязь.
Ухмыляюсь и мрачно говорю:
— Она уже не смоется.
Завожу кавасаки и вылетаю на пустующую трассу. Самое прекрасное время, когда я ощущаю в полной мере свободу. Вены вздуваются, по ним бежит адреналин и энергия, требующая выхода. Скорость уже перевалила за двести, но мне мало… Еще… Еще… Пейзаж смазывается во что-то нечеткое, с размытыми гранями, а я несусь навстречу неизвестности. Счетчики зашкаливают, но я сбавляю скорость и оглядываю смутно знакомую местность.
На улице расположились огромные особняки с аккуратно выстриженным газоном, ухоженными деревцами и белыми изгородями. «Я здесь бывал», — мелькает мысль, когда взгляд останавливается на двухэтажном светлом доме с темной крышей. События недельной давности возвращаются, а на губах играет непонятно откуда взявшаяся улыбка. В голове вырисовывается образ рыжеволосой девчонки с низким голосом, но по-детски наивным личиком и бирюзовыми глазами. Ее зовут Джи. Точно.
Непринужденно улыбаюсь и бросаю бегло взор на дом, заводя мотор.
«Нам определенно надо встретиться…».
Глава 5
Жизнь — это выпивка, любовь — это наркотик. О, такое чувство, что я в километрах над землей. Когда я был израненным, увядшим и иссушенным, вы явились, чтобы принести потоп. Пейте за мой счет, пейте за мой счет, а потом мы пронесёмся по небу. Симфонией.
Джи
«Ничегонеделанье» — отличная штука. К хорошему быстро привыкаешь, но тем труднее потом адаптироваться и влиться в учебный процесс. Если ты не Тинки. Даже холодный пот пробирает, когда думаю о бессонных ночах, конспектах, учебниках и домашних заданиях. Тяжело вздыхаю и смотрю на зеленые деревья за стеклом. В Эдмонтоне холода приходят раньше, чем в других регионах, так как это Северная Канада. Зима может длиться не три месяца, а все четыре или даже пять. Сегодняшняя погодка, на удивление, радует, словно сентябрь хочет сказать, чтобы я не отчаивалась и порадовалась солнечному дню.
— У тебя такое несчастное выражение, будто на казнь едешь, — говорит занудным тоном Тинки, насмехаясь надо мной. Да уж, от этого парня энтузиазм фонтаном хлещет. Вот, кто настоящий «книжный червь»! Чемптон, видимо, по натуре мазохист: ему, действительно, нравится учеба.
— Зато ты, как посмотрю, так и рвешься в бой, чтобы начать грызть гранит науки, — фыркаю в ответ и поправляю галстук. Школьная форма та еще пытка. И кто ее придумал? Чем им не угодили джинсы и толстовки?
— Да ладно тебе, Браун. Не так давно кое-кто произносил душещипательную речь о том, что выпускной класс должен запомниться, не ты ли это, случайно?
— Ты меня с кем-то перепутал, — тихо бормочу и смотрю на здание школы — огромный стеклянный прямоугольник в стиле модерн.
Парковка уже до отказа забита различными иномарками. С трудом находим свободное место. Тинки недовольно ворчит, вылезая из серебристой Ауди, мол, долго я копошусь, надо собираться скорее, чтобы выезжать вовремя. Закатываю глаза, сдерживаясь, чтобы не спорить: тридцать минут — это много? Я ведь даже не красилась! Не делаю вовсе макияж, поэтому на сборы уходит минимальное количество времени.
Мы вливаемся в поток школьников, спешащих на вступительную речь директора. Оглядываю учащихся, но среди них знакомого высокого брюнета не видно. Даже не знаю, рада или нет. Ведь после дня рождения не проходит и минуты, чтобы я о нем не думала — напоминает хроническую болезнь.
Мистер Дэвис, мужчина лет тридцати в строгом сером костюме с темно-синим галстуком, желает успехов и сил. Выпускникам — определиться с выбором будущей профессии и отнестись со всей серьезностью к последнему школьному году. После церемонии выпускников собирают в аудитории, куратор рассказывает о программах и дополнительных факультативах, которые сможет выбрать каждый ученик.
— До конца этой недели прошу всех определиться с дополнительными предметами и зайти в мой кабинет на втором этаже. Всего хорошего и с началом учебного года! — мисс Льюис прощается, подхватывает небольшую стопку папок и скрывается за дверью.