Тут я вспомнил и сказал ему о небрежных своих зарисовках надстройки носовой части кормы корабля, которые я сделал при сближении с ним: надо было помочь группе управления огнем определить его тип. Не мог же я все это придумать! И я снова и слова повторял:
- Стояла ясная лунная ночь, Джон. Я отчетливо видел авианосец…
- А где твои зарисовки, Джо? - спросил он, вдруг оживившись. - У тебя они сохранились? Я мог бы приложить их к твоему донесению о боевом походе. Они помогут нам прояснить это дело.
- Я в этом не уверен, Джон. Они ведь плохо выполнены. Я же не Микеланджело. Нарисовал их за несколько секунд, когда смотрел в перископ. Черт побери, к тому же не знаю, где они! И затем, они не помогли ведь нам установить тип этого авианосца.
Явно разочарованный, Джон покачал головой:
- Сейчас эти рисунки могли бы оказать нам большую помощь, Джо…
Во время разговора с Джоном у меня в голове мелькнула вдруг спасительная мысль. Я попросил подойти к нам старшину штурманской группы Эда Мэнтси.
- Мэнтси, - обратился я к нему, - вы не знаете, куда девались те неумелые зарисовки японского авианосца, которые я сделал.
- Да, сэр, - ответил он. - Они у меня. Я их поднял из мусорной корзинки, куда вы их выбросили. Сейчас они в боевой рубке вместе с картами. Вы хотите, чтобы я принес их сюда?
Какое счастье, что дружище Мэнтси сохранил их! Благослови его бог! Он возвратился через несколько минут с рисунками, и я передал их коммандеру Корбусу. Джон пристально рассматривал их, пока я давал пояснения.
- Они великолепны, Джо, - сказал наконец он. - Я отошлю их вместе с твоим донесением о боевом походе. Посмотрим, что получится.
Я видел эти рисунки в последний раз. Они никогда не воспроизводились. Позже я спросил Мэнтси, что заставило его сохранить их.
- Это очень просто, командир. Когда я стал служить в ВМС, мне всегда говорили, чтобы я никогда ничего не выбрасывал. Никогда не знаешь, когда что пригодится!…
Рисунки помогли подтвердить мое донесение. Когда их просмотрели в разведке ВМС, там перестали говорить о крейсере. Наша цель была определена как «пропавший третий линейный корабль типа «Ямато».
В тот самый день, когда затонул авианосец, наши радисты перехватили радиограмму противника, в которой сообщалось: «Синано» затонул…» Они подумали, что это известный крейсер, названный по имени реки Синано. Откуда им было знать, что это переоборудованный линейный корабль, получивший название от префектуры Синано в старой Японии?
В конце концов в подтверждение нашего донесения о пятом боевом походе пришли к выводу, что подводная лодка «Арчер-Фиш» потопила авианосец водоизмещением 28 000 тонн. Я полагал уже тогда, что авианосец гораздо больше, чем указывалось: я ведь сравнивал его с эсминцами охранения. Но ясное дело, не хватало фактических доказательств. Тем не менее я все равно был счастлив: если потопленный нами авианосец имел водоизмещение 28 000 тонн, то он не уступал таким крупным авианосцам США, как «Эссекс» и «Йорктаун».
«Арчер-Фиш» оставалась в ремонте на Гуаме до 10 января 1945 года, после чего она отправилась в шестой боевой поход, в район пролива Лусон и Южно-Китайского моря.
Мы закончили этот боевой поход 19 февраля 1945 года на острове Сайпан. Наша лодка получила приказ идти в Сан-Франциско через Перл-Харбор, и мы прибыли туда 13 марта 1945 года.
«Арчер-Фиш» находилась в ремонте в военно-морском сухом доке в Хантер-Пойнте до 14 июня; затем мы отправились в Перл-Харбор, куда прибыли 22 июня. Многие из нашего экипажа уже закончили свой срок службы и на их место пришли новые люди. 10 июля «Арчер-Фиш» отправилась в свой седьмой, и последний, боевой поход. Она возвратилась в свой прежний район патрулирования, в воды мористее острова Хонсю. В этом походе я часто вспоминал о гибели «Синано».
Время от времени мы снова проплывали примерно над тем местом, где покоился на дне авианосец. Я все еще думал об этом авианосце как о цели и совершенно не думал о людях, погибших вместе с ним…
Мы находились на своей позиции обеспечения безопасности 3-го флота США адмирала Хэлси, когда 6 августа была сброшена первая атомная бомба на Хиросиму, двумя днями позже - вторая бомба на Нагасаки. Мы узнали об этом из радиопередачи, но тогда мы еще вполне не осознали, что это означало. В то время я даже думал, что это необходимое зло, ибо в случае продолжения войны погибнет гораздо больше людей с обеих сторон…
16 августа, через два дня после капитуляции Японии, мы с радостью откликнулись на призыв адмирала Хэлси надраться в боевом товарищеском кругу.
Конечно, на боевых кораблях не разрешалось употреблять спиртное. Но нам был приятен смысл послания адмирала, для этого случая я взял часть запасов виски для медицинских целей в миниатюрных бутылочках. Всех, кто сменялся с вахты в 12.00, 16.00 и 20.00, я поздравлял в столовой для личного состава и провозглашал тост:
- За победу! За скорейшее возвращение домой и за вечный мир!
Никогда еще такой тост не вызывал столь бурного ликования.
ЭПИЛОГ
Коммандер Инрайт и члены экипажа подводной лодки «Арчер-Фиш» во время церемонии по принятию капитуляции Японии получили возможность осмотреть громадный ремонтный док № 6 на военно-морской судоверфи в Йокосуке, где велась постройка «Синано». Их подводная лодка вошла в число 12 лодок, которым было предписано войти в Токийский залив в составе ВМС США для участия в церемонии принятия капитуляции, проходившей на борту американского линейного корабля «Миссури» 2 сентября 1945 года.