— Я уверен, что кто-то ещё может тебе помочь.
— Ты знаешь, как я отношусь к тому, чтобы впускать незнакомцев в свою комнату.
— Теперь это твой дом, — сказал он. — Они не незнакомцы. Они слуги, и им платят за то, чтобы они прислуживали.
— Я не знаю, кого просить…
— Найди. Кто-то. Ещё.
— Да, но Синдер — мой слуга.
Он стиснул зубы. Он глубоко вздохнул и сказал со спокойствием едва сдерживаемой ярости:
— Он больше, чем твой слуга. Он твой двоюродный брат. И он мой друг.
— Наверняка у тебя есть другие друзья…
Наверное, реакция Ксавье не была бы такой внезапной и такой сильной, даже если бы она дала ему пощёчину. Он выпрямился во весь рост и посмотрел на неё сверху вниз с презрением.
— Я твой будущий муж, — сказал он ледяным голосом. — Более того, я твой принц. Я хотел бы провести час или два с твоим слугой. Неужели я прошу слишком многого? Это тебе ничего не будет стоить. Неужели ты действительно не можешь удовлетворить мою такую простую просьбу?
Она уставилась на него широко раскрытыми глазами, понимая, что рискнула и проиграла, зайдя слишком далеко. Я видел, как она перебирает варианты, пытаясь решить, как успокоить его. Но что бы она ни собиралась делать, ему было неинтересно это слышать.
— За мной, Элдон.
Это была не просьба. Это был приказ. Возможно, первый, что он мне отдал. У меня не было выбора, кроме как последовать за ним. Он был рекой, а я — листом, пойманным его течением. Я позволил ему вынести меня за дверь и дальше по коридору.
Подальше от Джессалин.
Его гнев быстро угас, как только мы оказались в холле. Он тяжело вздохнул.
— Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть, — сказал он. — Мне жаль, что ты вовлечён в это.
— Это не твоя вина.
— Такое чувство, что так оно и есть. Вся эта чёртова неразбериха из-за меня.
— Я мог бы сказать то же самое о себе, — сказал я. Или Джессалин.
— Я скучал по тебе.
Это не было сентиментально. Это не было застенчиво. Это было сказано с той же небрежной искренностью, с какой он мог бы сказать: «Небо голубое» или «Солнце яркое». Не было ни смущения, ни извинений. Всего лишь простая констатация факта.
— Я тоже скучал по тебе.
Но я знал, что мне не удалось сказать это так же небрежно, как ему.
Мы дошли до его комнаты, и он провёл меня внутрь. Милтон с воем спрыгнул с кровати и бросился на меня. Его массивные передние лапы опустились мне на грудь, и я привалился спиной к двери, когда он попытался лизнуть меня в лицо.
— Милтон, прочь! — Ксавье выругался.
Милтон вздохнул и покорно опустился на все четыре лапы. В награду я почесал его за ушами.
— Я думаю, он тоже скучал по тебе, — сказал Ксавье, снимая смокинг и бросая его на кровать. Он указал на роскошное кресло у двери. — Присаживайся. Расслабься.
Я последовал первому приказу и попытался выполнить второй. Кресло было глубоким и мягким, и я почти мог бы уснуть в нём. Милтон повернулся и исчез за дверью, которая, должно быть, была шкафом Ксавье.
— Надо было принести шампанского, — сказал Ксавье. — Или вина.
— Всё в порядке. Обычно я не пью.
— Ты продолжаешь это повторять. И я намерен изменить это, — он провёл руками по волосам и нахмурился. — Честно говоря, я бы с удовольствием напился, чтобы забыть об этом предстоящем браке, хотя бы на одну ночь.
Я не был уверен, что в мире достаточно алкоголя для этого, но не ответил. Похоже, он был не в настроении для шуток.
Милтон вышел из шкафа, держа что-то во рту. Он выглядел довольно решительным, даже для собаки. Он подошёл прямо ко мне и бросил свой приз мне на колени.
Это была туфелька.
— Милтон, — выругался Ксавье с явным раздражением. — Что это с тобой и этой туфлей?
Милтон склонил голову набок, глядя на своего хозяина, как бы говоря: «Что ты имеешь в виду?».
— О, эта чёртова штука! — Ксавье выругался, отвернулся и обхватил голову руками. — Если бы я не нашел её, я бы не попал в эту передрягу.
— Ты бы всё равно женился.
Он вздохнул и провёл руками по лицу.
— Полагаю, ты прав, но, по крайней мере, это была бы девушка по моему выбору. Но теперь…
— Ты всё ещё сомневаешься, что она та самая девушка.
Он наклонился и взял у меня туфлю, уставившись на неё так, словно в ней был ответ.
— Я не просто «сомневаюсь», Элдон. Я знаю. Всё в ней неправильно: то, как она смеется, и то, как она пытается мне польстить, как хлопает ресницами, и то, что она говорит, и то, как она… — он резко замолчал, и я понял, что было что-то ещё.
— Да? — подсказал я. — И что ещё?
Он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Его щёки покраснели.