Так, Шешеня, один из ярых савинковцев, после такой обработки стал искренним и преданным агентом КРО и сделал чрезвычайно много полезного для успешного начала и завершения операции «Синдикат-2». Впоследствии он решением руководства ОГПУ был зачислен в органы госбезопасности и стал хорошим кадровым сотрудником.
Операция «Синдикат-2» взяла свое начало с момента задержания 2 сентября 1922 г. пограничниками в районе пропускного пункта Визна (Белоруссия) бывшего адъютанта Савинкова сотника Л.Н. Шешени. Будучи студентом Новочеркасского политехникума, он с марта 1918 г. судьбу свою связал с Белым движением, вступив добровольцев в корниловскую армию. Участник 1-го Кубанского похода, а также многих других боев и походов, в 1920 г. в Новороссийске был взят в плен красноармейцами. Как изъявившего желание добровольно служить в Красной армии его отправили на польский фронт. Шешеня оказался в одном полку с братом Бориса Савинкова — Виктором, который также был взят в плен в Новороссийске. Скрыв свое имя, Виктор Савинков поступил в Красную армию, где командовал артиллерийской батареей.
Прибыв на фронт, Леонид Николаевич Шешеня и Виктор Викторович Савинков перешли на сторону поляков и вскоре оказались в армии С.Н. Булак-Балаховича. По протекции Виктора, Шешеня был назначен начальником конвоя Савинкова. После разгрома армии Булак-Балаховича проживал в Варшаве, являлся его личным адъютантом. После покушения на Бориса Савинкова русских монархистов, организованного бывшим командующим 3-й армией Врангеля на территории Польши Пермикиным, был отстранен от должности адъютанта. Однако вскоре вошел в состав отряда полковника С.Э. Павловского, участвовал в ряде набегов на белорусские города и местечки.
В апреле 1922 г. Шешеня был направлен начальником организационного отдела «НСЗРиС» И.Т. Фомичевым в Вильно, на станцию Великие Луки для организации подпольной ячейки союза среди железнодорожников. Однако создать ячейку ему не удалось, и 7 мая 1922 г. он вернулся в Вильно с богатыми разведывательными сведениями о советских войсках и работе железнодорожных органов. В сентябре 1922 г. он вновь отправился с той же целью на советскую территорию и был задержан пограничниками.
На допросе в КРО ПП ГПУ по Западному краю Шешеня подробно и правдиво рассказал о своей жизни и связях с братьями Савинковыми, дал откровенные показания о деятельности в Западном крае Варшавского областного комитета «НСЗРиС» и ведении разведки 2-м отделом Генштаба Польши. Он сообщил чекистам и известные ему в Западном крае явки савинковцев.
Результатом разработки этих сведений стал судебный процесс смоленского резидента «НСЗРиС» В.И. Герасимова и его единомышленников (всего 70 человек), который широко освещался в печати[86].
Шешеня был освобожден смоленскими чекистами и направлен в КРО ГПУ для разработки связей савинковцев в Центральной России. В Москве его снова арестовали, хотя недоверия у крокистов к нему не было. Бывшего адъютанта Савинкова стали готовить к важной работе, поэтому надо было провести предварительную тщательную его обработку.
Одновременно, по явке Шешени, был тайно изъят московский резидент «НСЗРиС» Михаил Николаевич Зекунов, бывший царский офицер, командир батальона Красной армии, попавший в плен к полякам, не выполнивший ни одного задания союза и сразу после ареста предложивший свои услуги КРО.
С ликвидации явочной квартиры Зекунова КРО начал разработку легенды. Над ней ломали головы начальник 6-го отделения И.И. Сосновский, его заместитель Н.И. Демиденко, а также помощник начальника КРО С.В. Пузицкий, заместитель начальника отдела Р.А. Пиляр и сам А.Х. Артузов. Отдельные вопросы согласовывались с председателем ГПУ Ф.Э. Дзержинским и его заместителем В.Р. Менжинским.
На начальной стадии легенды следовало отвести Шешеню от судебного процесса резидентуры «НСЗРиС» в Смоленске, которую возглавлял В.И. Герасимов, и так замаскировать аресты Шешени и Зекунова, чтобы за границей и мысли не возникло ни у кого в отношении их алиби.