Коллинз М
Синдикат
Макс Аллан Коллинз
Синдикат (Настоящий детектив)
перевод Н. Латышевой
Ему показалось, что кто-то, сняв крышку с котла жизни, позволяет увидеть, что в нем варится.
Дэшил Хэммет
Часть I
ПОДПОЛЬНЫЙ КАБАК
19-22 декабря 1932 г.
ГЛАВА 1
Я тогда был свободен и, сидя в подпольном кабаке на Южной Кларк-стрит, потягивал из кофейной чашки ром.
Когда вошли двое в пальто и шляпах с заломленными полями и без всяких проволочек двинулись ко мне, я было потянулся под пиджак за автоматической игрушкой. Но через секунду я их узнал: Лэнг и Миллер, ребята мэра. Близко знаком я с ними не был, но их знал каждый: два Гарри - Гарри Лэнг и Гарри Миллер, детективы, которых Сермэк выбрал для особо деликатных дел вроде перетряхивания грязного белья. С Лэнгом я общался раньше - он был постарше меня, лет тридцати семи-тридцати восьми, парой дюймов1 повыше да парой фунтов2 потяжелее моих ста восьмидесяти. К пяти вечера у него уже виднеется щетина; довершают портрет угольно-черные волосы, холодные черные глаза и косматые брови, не внушающие доверия. Впрочем, насчет волос я обманулся под шляпой продолжался лоб. Миллеру было сорок - толстый, пяти футов3 с хвостиком роста; лицо и глаза пустые. На первый взгляд он мог показаться глуповатым, но это только на первый взгляд. Он протер носовым платком очки в металлической оправе - стекла с холода запотели. Глаза были словно застывшие, а когда он нацепил очки, застыли еще больше. Стекляшки, напоминавшие донышки бутылок из-под кока-колы, увеличивали глаза, и неожиданно я понял, что он здорово смахивает на сову, на неясыть, которая, тем не менее, если понадобится, может и орла сшибить.
До того как стать копом, Лэнг был одним из бутлегеров в банде Миллера, их еще называли ребятами из Вест-Сайда. Это было похоже на встречу земляков - мы все трое были из Вест-Сайда. На Максвел-стрит у моего отца была лавка - вот откуда я знаю Лэнга.
Но, оказывается, я не так уж хорошо его знал, чтобы считать своим старым собутыльником, об этом я мог судить по его словам и по тому, каким тоном они были сказаны:
- Привет, Рыжий. Слыхал, ты здесь поселился.
Рыжий - это не мое имя. Я - Геллер, Натан Геллер, Нейт. Но ни в коем случае не Рыжий, несмотря на то, что оброс всюду рыжевато-каштановыми волосами, доставшимися в наследство от моей матери.
- Этот кабак как раз на полпути между Диборн и Ла-Саль-стрит. Мне удобно, - пожал я плечами.
Происходило это около трех часов дня. Вообще, здесь было славное местечко, особенно для меня, одного из сыщиков "конторы" мэра: свой человек у входа, свой - за стойкой бара. Только малость тесновато, как в шкатулке полно темного дерева, позади бара зеркало, везде фото знаменитостей или почти знаменитостей в рамках, с автографами на лицах, уставившихся на меня.
Так же, как и Лэнг с Миллером.
- Взять вам по чашке кофе? - спросил я, слегка привстав.
Я был агентом в штатском, работающим в группе по карманникам. А эти парни - самыми высокооплачиваемыми детективами в городе; к тому же сержанты, и, может, они и не заслуживали уважения, но я-то знал, что его нужно выказать.
Они никак не отреагировали. Лэнг продолжал стоять - руки в карманах пальто, снег запорошил плечи, будто перхоть, - покачиваясь с носков на пятки, как деревянная лошадка. Было ли это от нервов или от скуки - сказать не берусь. Я только чувствовал, что вокруг сгущается что-то нехорошее. Тут же стоял столбом и Миллер - вроде одного из львов перед зданием Института искусств, только видом попротивнее; к тому же львы бронзовые, а этот был тусклым - одним словом, коп.
Потом Миллер заговорил.
- Нам нужен третий, - процедил он.
Так разговаривают, когда хотят выглядеть "крутым": монотонно и немного отрывисто. Это было довольно смешно, но меня что-то не позабавило.
- Третий - кто? - спросил я.
- Третий человек, - вступил в разговор Лэнг. - Третий игрок.
- А что за игра?
- В машине скажем.
Они повернулись, двинувшись к выходу. Предполагалось, что я побегу за ними. Ясное дело, я схватил пальто и шляпу.
Кабак находился на углу Кларк и Польк-стрит. Ветер гнал пешеходов, вцепившихся в свои покупки, вдоль улицы, направляя их к станции Диборн, которая была кварталом пониже. Тут, по идее, я и должен был крутиться, оберегая этих самых покупателей от карманников, чтобы ими не было потеряно то, что у них осталось после посещения Маршалл-Филдс.
Развевались юбки и пальто: все шагали, наклонив головы, уткнувшись взглядом в тротуар, не обращая внимания на редких нищих. Ветер нес сухой снег, похожий на конфетти, что придавало всей картине какую-то карнавальность. Вдоль путей надземки было оживленно, непрерывно прибывали и отправлялись поезда; некоторые из них были просто битком набиты. Четыре хорошенькие женщины лет около тридцати или чуть побольше, навьюченные покупками, направлялись, хихикая, в заведение, откуда мы только что вышли. Была предрождественская неделя, у всех дела шли бойко, - кроме разве что церкви святого Петра, до которой было рукой подать от того места, где мы стояли: вокруг нее народ не толкался.
Вблизи станции Диборн парковка была запрещена, но Лэнг и Миллер почему-то оставили черный "бьюик" у бордюра, на перекрестке. "Бьюик" был той модели, которую в народе прозвали "беременная гуппи", потому что у него бока выступали из-за крыльев. На крыле со стороны тротуара уже расположилась внушительная ступня полицейского, который выписывал штрафную квитанцию. Миллер потянулся, выхватил бумажку из рук копа и, скомкав, швырнул ее в снежный вихрь. Ему не надо было даже показывать свой значок детектива - каждый полицейский в городе знал в лицо двух Гарри.
Но мне пришлось по душе, как потом повел себя этот коп. Ему было около пятидесяти, и протопал он намного больше, чем эти двое, пыжащихся от покровительства мэра, уж будьте уверены. И ясно, что с тех пор, как в Чикаго появились копы, еще не было случая, чтобы тертого копа загнали в тупик.
Он медленно убрал книжку и карандаш, поглядел на Миллера взглядом, в котором смешались снисхождение и презрение, а потом сказал:
- Моя ошибка, парень. - Прокашлялся и смачно сплюнул прямо под ноги Лэнгу. И, повернувшись на пятках, отошел, помахивая светящимся жезлом.