- На этот раз я тебя поимел, говнюк.
Поднявшись с пушкой в руке, я огляделся. Издалека приглушенно клокотала Выставка; ночь была такой же тихой и пустой, как разум мертвеца. Ветер - и тот затих. Никто ничего не видел. Никто ничего не слышал - когда орудием убийства служит бесшумная машинка блондина.
Его автомобиль с включенным мотором стоял рядом, в нескольких шагах. Я взгромоздил его на боковое сиденье. Усадил попрямее, хотя подбородок его упал на грудь, а живот был окровавленный и какой-то размякший. Захлопнув дверцу, я занял место водителя.
Служащие, увидев мое удостоверение, улыбаясь, покивали.
Вспомнив, кому принадлежит концессия на парковку, я тоже про себя улыбнулся. Остановившись на Мичиган-авеню около круглосуточно работающей аптеки, купил себе бинтов и воспользовался телефонным справочником. Адрес Ронги в списке был - всего десять-пятнадцать минут езды отсюда. Хорошо.
Я вернулся в машину, где все еще сидел блондин. Куда это он собирается ехать?
Со мной; я навещу человека, который его послал: его босса.
Я так этому парню все и объяснил, еще не трогаясь с места, сняв пиджак и бинтуя рану на руке.
- Везу тебя к Нитти, приятель, - сказал я ему. Он не возражал; собственно, он завалился вправо и уткнулся в стекло, как будто сильно утомившись - остекленелый взгляд полуоткрытых глаз, казалось, это подтверждал.
- Так или иначе - к чему мне твое мнение? - спросил я у блондина, проезжая по Мичиган-авеню. - Ты мертвец. Мертвец - как Лингл... Мертвец как Сермэк... Мертвец - как Нитти, - сказал я своему попутчику, остановившись перед светофором. Когда зажегся зеленый, я поехал дальше.
ГЛАВА 28
Мистер Ронга жил в Западном Лексингтоне, рядом с Вест-Сайдом; я выехал на Гэррисон, направляясь к Рэйсин-стрит. На углу стояла аптека Маклистера из кирпича песочного цвета, с квартирой на втором этаже, - отличная точка для наблюдательного поста. Но в окне я никого не заметил.
Мы с моим молчаливым спутником находились в самом центре Маленькой Италии. Это было очень славное место, хотя и сонное: близилась полночь, на улице ни единой души, ни единой машины, никого - кроме нас с блондином. В конце длинного квартала стояла церковь Помпейской Божьей матери с колокольней - ее тоже могли использовать как наблюдательный пункт, - если Нитти почувствовал бы возможную опасность.
На самом деле оказалось, дом расположен так, что его легко защищать. Массивное трехэтажное здание из серого камня расположилось в самом центре квартала и стояло прямо у тротуара. Это было необычно - другие дома находились вдалеке от дороги, с небольшим двориком и лестницей, ведущей к входу на первый этаж. Через улицу было еще несколько жилых домов, тоже трехэтажных, где на крышах, если понадобится, могли быть расположены посты.
Я проехал мимо, дальше через, весь следующий квартал; на левой стороне был небольшой парк. Другими словами, Лексингтон состоял из классных двухквартирных домов и маленьких особнячков, перед которыми за низкими заборами были разбиты садики. Поблизости располагались больница Кабрини и собор Нотр-Дам, может, этим объяснялось такое блестящее соседство.
Я свернул к церкви и, проехав переулок, выехал прямо на зады особняка Ронги. Дорога была извилистой, и мой пассажир мотался из стороны в сторону. Наконец я увидел старомодный фонарь над боковой дверью.
Я подъехал к дому, но мотор не заглушил. Передо мной были три крыльца, соединенные между собой лестницей, под которой стояли баки с отходами. Я сидел и ждал, что будет дальше.
На среднем крыльце появились две фигуры: двое мужчин в рубашках с закатанными рукавами и распущенными галстуками, без пиджаков и шляп. Оба со "стволами". Перегнувшись через крыльцо, они оценивали ситуацию.
Выключив фары, я приоткрыл дверцу и встал на подножке: если бы я открыл дверцу пошире, то ударился бы в стену соседнего здания - настолько узким был проезд.
- Вы, наверняка, слышали обо мне, парни. Я - Геллер.
Они переглянулись. Один из них показался мне знакомым - маленький, темноволосый человечек с сигаретой в зубах.
Луи Кампанья, "Нью-йоркский Малыш", сказал:
- Какого черта ты здесь делаешь, Геллер?
- Это не моя идея, - ответил я. - Вот этот парень сказал, что я должен доставить его сюда.
Кампанья обменялся взглядом с другим - толстым, темноволосым, со сросшимися бровями над круглыми черными глазами. Кампанья, его сигарета и ствол уставились на меня:
- Какой парень?
- Я не знаю, как его зовут. Он ранен. Сказал, что работает на Нитти и приказал привезти его сюда.
- Убирай его отсюда к черту, - посоветовал мне Кампанья.
- У него пушка, - ответил я. Кампанья и толстяк отступили, но не ушли, все еще вглядываясь.
- Думаю, он в отключке - сообщил я. - Дайте мне передохнуть и забирайте свое добро!
Кампанья не спеша сошел по деревянным ступеням. Он явно мне не доверял и, не опуская револьвера, прилип к окну, у которого сидел блондин. Я тоже держал в руке пушку, между нами была машина. Надо мной, следя за происходящим, нависал вооруженный толстяк.
- Господи, - заглянув в окно, пробормотал Кампанья. - Похоже, мертвец.
- Может быть, - сказал я. - Его подстрелили.
- Какого ж ты тащился с ним сюда, тупой ублюдок?
- У него была волына. Ввалился ко мне в офис, кровь хлещет, сказал, что его подстрелили, и я должен его отвезти. Я сделал, что велели. Вы его знаете, верно?
- Ну да, знаю. Впрочем... Двигай-ка отсюда.
- На хрена мне это надо? Это твой жмурик.
Кампанья уставился на меня. Я постарался принять извиняющийся вид.
- Давай, принимай груз. Гляди, машина эта его. Можешь толкнуть ее кому-нибудь. А я возьму такси.
- Ладно уж, дерьмо собачье. Фатсо!
Фатсо слетел со ступенек колесом.
Кампанья засунул пушку за пояс.
- Катись куда-нибудь подальше. Геллер, там и воняй. - Он бросил на меня взгляд, не суливший ничего хорошего.
Фатсо тоже убрал оружие и спросил у Кампаньи, что делать. Я же выключил мотор и, обойдя машину спереди приложил револьвером Кампанью по затылку так, что он рухнул, как полено. Фатсо разинул рот и вцепился в кобуру у пояса, но взглянув мне в лицо и увидев мою улыбку а я как бы улыбался, решил воздержаться от лишних телодвижений.