Девушка потрясённо молчала.
Старик смотрел на меня недоверчиво.
В этом мире нет Гугла и Яндекса, но есть библиотеки. Проблема в том, что на все эти копания в пыльных манускриптах я трачу по полдня. И это упущенное время мне никто не вернёт. Я же предпочитаю лишние часы тратить на упражнения с оружием, физические нагрузки и прочие занятия, повышающие уровень боевой подготовки. Пятьдесят рублей — это вовсе не деньги на ветер. Это делегирование.
— Пятьдесят рублей? — переспросила Алиса. — Ты не ошибся?
— Никакой ошибки, — заверил я. — Доход, конечно, нестабильный. В месяц может быть как один запрос, так и десять. Так что я ничего не могу гарантировать, кроме оплаты по факту.
— Сергей, — проникновенно выдохнула Алиса. — Ты сильно выручил нас с папой в этом месяце. Я не могу взять с тебя денег.
— Любой труд должен оплачиваться, — возразил я. — А помогал я вам не ради денег. Просто так.
Старик зашёлся в приступе кашля.
— Ладно, — я бросил взгляд на часы, которые на самом деле являлись мыслекартой. — Засиделся я тут у вас. Что, устраивает предложение?
— Конечно, устраивает! — просветлела Алиса. — Я сейчас номерок запишу. Здесь у нас линия не проведена, так что звони в библиотеку. Меня позовут.
С этими словами девушка направилась к одной из прикроватных тумбочек, выдвинула ящик, достала блокнот, набросала ряд цифр и принесла мне вырванный лист в клетку. Я сложил клочок бумаги в несколько раз и убрал в карман толстовки.
Охренеть.
Квартира ещё и без связи.
Почтовых ящиков я тоже не заметил, но это для Фазиса норма. Здесь надо самому топать на почту, в родное отделение, чтобы получить письмо или посылку.
— Рад нашему знакомству, юноша, — старик встал, чтобы пожать мне руку. Когда ладони соприкоснулись, мне вновь почудилось, что в жилах мужика течёт энергия.
Бред какой-то.
Если он одарённый… почему не может вылечиться?
С другой стороны… Это же хроническая болезнь. Одно дело — ранку заживить и трещину в кости зарастить. Совсем другое — избавиться от рака или сахарного диабета.
— Если кто-то будет сдавать квартиру поближе к центру, — сказал я на прощание, — дам знать.
— Дорого, — пробурчал Николай Филиппович.
— Вдруг повезёт, — хмыкнул я.
И распрощался с гостеприимными людьми.
Слежку я заметил сразу. Не очень умелую. Даже, я бы сказал, кустарную. За мной просто увязался парнишка азиатской наружности, который делал вид, что интересуется сувенирами в лавках. Китаец интересуется сувенирами в чайнатауне. Это как рыбак, покупающий экскурсию на траулер.
И где же у нас лучшее место для нападения?
Конечно, переулок, соединяющий Хуабу с Чёрными Копателями.
Глухие стены, никаких свидетелей. Редкие прохожие, преимущественно китайцы. Отсутствие путей к отступлению — если тебя зажали, то никуда не денешься.
Дальнейшее предсказуемо.
Мальчишка исчезает, а спустя минуту за мной увязываются азиаты с лицами головорезов. В количестве трёх штук. Впереди тоже высвечиваются силуэты. И тоже китайцы. Совпадение? Не думаю…
Те, что сзади, плавно ускоряются.
Походки расслабленные, руки в карманах.
Впереди двое, но они реально здоровые. Наверное, этих хмырей кормили пандами и бамбуком. Ну, или жареными пауками.
— Братишка, закурить не найдётся? — спросил тот, что слева.
Теперь я мог рассмотреть вязь татуировок на шее этого «братишки». Хвост то ли змеи, то ли ящерицы, заворачивался над ухом азиата. Бритоголового, кстати. Это что, панды-скинхеды?
— Найдётся, — сказал я и ударил китайца в кадык.
Удар я нанёс молниеносно и с таким расчётом, чтобы не убить. Вилкой, не костяшками пальцев. Не важно, сколько в тебе мышечной массы по сравнению с пятнадцатилетним подростком, но от подобных тычков ты ляжешь. Что и произошло — любитель никотина захрипел и рухнул на колени. Я тут же нырнул под ногу второго «братка», решившего валить меня с разворота. Не просто нырнул, а прописал открывшемуся идиоту двойку в корпус и апперкот в челюсть. Монстр не упал и попытался пробить мне коленом, за что и поплатился. Перехватив ногу Брюса Ли, я опрокинул его на асфальт.
Развернулся к остальным.
Глаза азиатов, простите за каламбур, сузились. Руки обзавелись ножами и кастетами. Общая расхлябанность исчезла, сменившись сосредоточенностью.