Джек Слоан бросил взгляд на протянутую ему руку. На ней, у основания большого пальца, виднелся слабый, еле заметный след старого шрама или даже просто царапина. Ничего похожего на огромный красно–багровый рубец, который описал им Уоткинс. Очень милая женщина, думал он, спускаясь по лестнице. Он открыл входную дверь как раз в тот момент, когда к ней по ступеням поднялась с улицы пожилая женщина. В руках у нее была большая сумка с продуктами, и она, похоже, совершенно запыхалась.
— Могу я помочь вам? — спросил Слоан, зная, что лифт не работает.
— О, благодарю вас, — проговорила, задыхаясь, женщина. — Я как раз думала, смогу ли я подняться на третий этаж. Лифт опять не работает, а этого нашего монтера, как всегда днем с огнем не сыщешь.
Затем она бросила на него настороженный взгляд, словно решая, не пытается ли он таким способом проникнуть к ней в квартиру.
Поняв, о чем она подумала, Джек Слоан быстро проговорил:
— Я друг мисс Чейз с третьего этажа. Я только что от нее.
Лицо женщины прояснилось:
— Моя квартира как раз напротив. Какая она все–таки милая женщина! И такая красавица! К тому же еще и великолепно пишет. Вы знаете, что к ней заходит иногда сэр Стивен Хэллет? О Господи, я кажется сказала лишнее. Как нехорошо с моей стороны.
Они медленно поднимались по лестнице. Джек нес сумки женщины. Они познакомились. Женщину, по ее словам, звали Марта Хейворд, миссис Альфред Хейворд. Явно прозвучавшая в ее голосе при последних словах печаль сказала Джеку, что она вдова.
Он поставил сумки на столик в кухне миссис Хейворд и повернулся, чтобы уйти. Уже у двери он вдруг совершенно неожиданно для себя спросил:
— А мисс Чейз носит накидку?
— О да, — с теплотой в голосе ответила миссис Хейворд. — Правда, я давно ее в ней не видела, но накидка необычайно красивая. Когда я, увидев ее в ней в прошлом месяце в первый раз, пришла в настоящий восторг, она сказала, что только что купила ее в «Харродзе».
Реза Патель сидел за письменным столом в своем кабинете, читая утренние газеты. Рука доктора, в которой была чашка с кофе, слегка задрожала, когда взгляд его упал на фотографии раненых и убитых во время взрыва в Тауэре. К счастью или несчастью, но бомба не повредила экспонаты. Ее оставили там, где она могла бы нанести максимальный ущерб коронам и другим королевским регалиям, но когда страж ее поднял, он тем самым изменил направление взрыва. Стекло на стендах разбилось, но драгоценные реликвии под ним не пострадали. Прикосновение к бомбе стоило стражу собственной жизни и жизни оказавшегося рядом с ним пожилого туриста.
Отдельная статья была посвящена истории королевских регалий. В ней рассказывалось, как они были расплавлены, а камни вынуты и проданы после казни Карла I, но потом все сделано заново для коронации Карла II.
— Снова Карл I и Карл II, — произнес с отчаянием в голосе Патель. — Это Джудит, я знаю.
— Не Джудит, а леди Маргарет Кэрью, — поправила его Ребекка. — Реза, тебе не кажется, что твой долг сейчас — пойти в Скотланд — Ярд.
Он с силой стукнул кулаком по столу:
— Нет, Ребекка, нет. Мой долг заключается сейчас только в том, чтобы помочь Джудит освободиться от этой поселившейся в ней зловещей сущности. Но я не знаю, смогу ли я это сделать. Мы можем рассчитывать только на силу воли Джудит. Анна Андерсон добровольно подчинилась сущности великой княгини Анастасии. Джудит же, я уверен, даже подсознательно будет бороться за сохранение своей личности. Надо дать ей время.
Несколько раз в течение дня Патель звонил Джудит, но в ответ слышал лишь записанный на автоответчике ее голос. Перед уходом он решил на всякий случай позвонить еще раз. Когда Джудит ответила, голос ее просто звенел от счастья.
— Доктор Патель, я наконец–то получила свидетельства о рождении! Можете представить, их просто отправили не по тому адресу. Поэтому–то они так долго и добирались до меня. Мы жили в Кент — Хаусе на Кенсингтон — Корт. Помните? Я говорила вам, что я жила на Кент — Корт. Звучит похоже, не правда ли? Мою мать звали Элейн. А отец был летчиком. Капитан авиации Джонатан Парриш.
— Джудит, но это просто замечательно! И что вы собираетесь теперь делать?
— Завтра я отправлюсь в Кент — Хаус. Может, мне повезет и я найду кого–нибудь, кто помнит о семье, жившей там во время войны, кого–нибудь, кто был тогда молодым и все еще живет в том доме. Если же из этого ничего не выйдет, я постараюсь получить доступ к архивам ВВС. Правда, мне не хотелось бы этого делать, так как тогда Стивен может обо всем узнать, а вам известны его чувства в этом вопросе.