Бесшумно Сэм Коллинз следовал за стройной фигурой, которая быстро шла через город по направлению к Темзе.
Почти полчаса спустя он увидел, что она повернула на Ройял–хоспитал–роуд, и глаза его широко раскрылись от изумления. Неужели это и было целью ее путешествия? Неужели она просто решила навестить одного из ветеранов? Может, она заметила за собой слежку и вышла через заднюю дверь, чтобы избавиться таким образом от назойливого внимания преследователя? На ней, конечно, была темно–зеленая накидка, но жена самого Сэма как–то сказала ему, что в этом сезоне они были необычайно модны, и купила одну, точно такую же, их дочери на день рождения.
Вестибюль, над которым возвышался куполообразный потолок, был полон народа. Часы на стене над столиком регистраторши показывали двадцать минут девятого. Джудит прошла прямо к этому столику и поставила на него пакет с фруктами.
После того как она получит свой пропуск, решил Сэм, он спросит у регистраторши фамилию пациента, к которому она направлялась. Однако в следующее же мгновение никогда не подводившее его чутье хорошего полицейского заставило Сэма подойти к столу и стать прямо за ней, как будто ему тоже нужен был пропуск.
— Мне бы хотелось навестить сэра Джона Кэрью, — произнесла торопливо Маргарет еле слышным голосом.
Кэрью! Коллинз подвинулся ближе:
— Могу я с вами поговорить, мадам?
Маргарет резко обернулась, в глазах ее полыхала ярость. В следующее мгновение она заметила, что плотного сложения мужчина, который следил за ней у дома, не отрываясь смотрит на ее руку, перерезаемую сейчас у основания большого пальца широкой красновато–белой полосой шрама.
Она схватила со стола пакет и с силой бросила его через весь вестибюль, в сторону появившихся в этот момент из коридора трех служащих.
Инстинктивно Сэм понял, что в пакете была бомба. В два прыжка он пересек холл и упал на пакет…
Маргарет была на улице, когда грохнул взрыв, мгновенно превративший вестибюль в настоящий ад с летящими в разные стороны обломками, рушащимися стенами и громко кричащими людьми. Стекла в окнах лопнули, и один из осколков слегка оцарапал Маргарет щеку, когда она уже собиралась скользнуть в темноту за завесу слабо моросящего дождя.
Реза Патель с Ребеккой были у себя в квартире, когда по телевизору передали сообщение о трагедии в Челси–хоспитал. Пятеро погибших, двенадцать тяжело раненых. С помертвевшим лицом Патель набрал номер телефона Джудит. Она ответила с первого звонка:
— Я за своим столом, доктор. Работаю, как обычно.
Пателю ее голос показался совершенно нормальным, даже бодрым. И тут Джудит рассмеялась:
— Мне остается только надеяться, что у читателей моя книга не вызовет такой же реакции, как у меня сегодня. Фактически я заснула, читая ее.
«Я была, вероятно, в бессознательном состоянии», — подумала Джудит, подбирая с пола рассыпавшиеся листы. Она выключила настольную лампу, прошла в спальню и быстро разделась. Стивен говорил, что у него сегодня состоится поздно совещание и он не будет ей звонить.
Она почувствовала, что у нее сильно болят ноги. «Можно подумать, я участвовала в марафоне», — мелькнула у нее мысль. Решив, что таблетка аспирина поможет ей расслабиться, она прошла в ванную. Протянув руку за пакетом с аспирином, она на мгновение застыла, изучая свое отражение в зеркале аптечки. Прическа ее растрепалась. Пряди вокруг лица завивались теперь кольцами, и отводя их, она почувствовала, что они слегка влажные. Должно быть, в кабинете слишком жарко, подумала она. Но я же никогда не потею…
Намазывая кремом лицо, она внезапно вздрогнула, заметив на щеке засохшую капельку крови. Там была еле заметная царапина. Она не помнила, чтобы во время массажа почувствовала какую–то боль, но, возможно, у косметички были длинные ногти…
Возвратившись в спальню, она заметила с раздражением, что дверцы шкафа, где леди Ардсли хранила свою одежду, опять были полуоткрыты. «Я свяжу их вместе, — решила она. — Не хватало только, чтобы она вдруг случайно зашла и подумала, что я роюсь в ее вещах».
Она легла в кровать, выключила свет и попыталась расслабиться. Из этого, однако, ничего не выходило. Ноги у нее по–прежнему болели, в голове шумело, и на сердце словно лежал огромный камень. «Это все работа и то, что я не поговорила сегодня со Стивеном», — подумала она и прошептала:
— Стивен и Полли.
Но это не принесло облегчения. Чувствуя себя глубоко несчастной, она поняла, что они от нее ускользают…