- А что тут неясного? - хриплым голосом произнёс он, когда Мирослав замолк.
- Ровным счётом ничего, - сухо сказал Вайс. Недоброжелательность заведующего раздражала. - Но существует предписание, что официальные лица, вне зависимости от занимаемой должности обязаны всячески способствовать деятельности сотрудников управления службы Космической Безопасности, и в особенности представителям её Отдела Дознания, - он небрежно указал на себя пальцем, - В противном случае...
- Я и не собирался вам препятствовать, - поспешно сказал доктор Моррис, - Я к тому, что случай довольно заурядный.
- Заурядный? - вклинился Кежич, - То есть вы постоянно наблюдаете таких пациентов?
- Каких таких? - снова ощетинился заведующий, - Налицо острое психопатическое расстройство, обусловленное синдромом Гауди-Михельсона. У космолетчиков такой синдром не редкость!
- Всё так просто?
- Насколько я могу судить по анамнезу и предварительному осмотру - да.
- Вот и чудненько, - Вайс улыбнулся через силу. - Как только мы в этом убедимся лично, остальное превратится в пустую формальность.
- А у вас есть медицинское образование? - не без доли ехидства поинтересовался доктор.
- Послушайте, док, - Кежич перешёл на панибратский тон. - К чему эти сложности? Давайте решим вопрос к всеобщему удовлетворению. Было бы из-за чего идти на конфронтацию, а?
- Ваши допросы могут повлиять на процесс лечения, - упрямо отозвался Моррис. - В таком состоянии больные в большой степени подвержены внешним воздействиям. К тому же, наверняка, негативным.
- Это будет не допрос, а беседа, - поправил Вайс.
- Ну-ну, знаем мы ваши методы... - заведующий рассеяно постучал стилом по поверхности стола. - Нет, не поймите меня неправильно, я вовсе не намерен препятствовать вашим, так сказать... кхе-кхе...
- Нам нужно два отдельных кабинета. Общаться с фигурантами мы будем один на один, перекрёстно, - сказал Ян. - Никаких санитаров или медсестёр. Конфиденциально. Кроме этого - полный доступ к информаторию клиники, резервная линия связи с синхронизатором круглосуточно.
- Что, всё действительно настолько серьёзно? - доктор нахмурился и исподлобья глянул на собеседников.
- Кроме того, с вами тоже состоится официальная беседа под протокол. Вы обмолвились, что это не первый случай.
- Позвольте! Я же имел в виду совсем другое!
- Не важно, - мягко заметил Мирослав. - Просто пообщаемся чуть позже. Ничего страшного.
- Что за чушь! - возмущённо воскликнул Моррис. - Что вы тут мне пытаетесь предъявить?!
- Успокойтесь, прошу вас, - ровным голосом произнёс Вайс. - Правила одинаковы для всех. И будьте добры распорядитесь насчёт кабинетов, мы готовы приступить минут через пятнадцать, правильно, Мирослав?
4.
Ян Вайс и Эван Мак-Грегор не были друзьями. Обычная психологическая совместимость. Обязательный тест какого-нибудь заштатного ксенопсихолога с периферии. В такие миссии не отправляют несовместимых по типу людей. Космос, знаете ли. Ошибки обходятся слишком дорого, чтобы недооценивать акценты ментальности. Специфика внешней изоляции.
Три земных месяца - срок для миллиардов парсек мизерный. Он очень мал даже для человеческой жизни. В абсолютном значении, разумеется, без применения всяких коварных общих теорий относительности, сингулярностей, мультиверсов и прочая, чем любят баловаться физики, ввергая своих дам в почтительное удивление.
Рабочая командировка. Рутина, тривиальная донельзя. С небольшим, как казалось вначале, нюансом. Вокруг была Марина. Эта планета выбивалась из рамок представления о мирах, введённых в сознание обывателя художественными описаниями, фильмами, визиомами. Она неприятно поражала даже бывшего штурмана глубокого космоса Яна Вайса.
По банальной иронии судьбы, Яна не должно было быть на этой планете вовсе. В это время его не должно было быть в космосе в принципе. Потому как в октябре он планировал сидеть в своём дачном домике на берегу Бискайского залива и заканчивать научную статью для журнала на тему "Стохастические процессы в методах интегрирования лоций для кораблей типа ТМГс, "Мираж-М" и "Мираж-2".
Он должен был быть на Земле.
И когда от Ильмара Иртса, своего бывшего непосредственного командира пришёл вызов, он не придал этому особого значения. Но Вайс слишком уважал адмирала и был ему даже в чём-то обязан. Только поэтому он, вопреки планам - а вы знаете, что рыбалка в это время года в Бискайском заливе просто потрясающая? - оказался с напарником на Марине. Долги нужно было отдавать. И цена не выглядела чем-то из ряда вон. Обычная исследовательская командировка. Срочно понадобился надёжный человек, адмирал порекомендовал, руководство одобрило... Направление считалось перспективным - таинственная планета в западном секторе дальнего космоса. По данным предварительной разведки зондами - богатая редкими природными минералами. Особых умений не требовалось, на этом этапе проводились в большей степени наблюдения и сбор данных. А вот протокол секретности был активирован, поэтому послать на Марину сотрудника без определённого доступа было нельзя. Так Ян очутился вдалеке от дома, на неизведанной пока планете в паре с ещё одним непрофильным специалистом.
Оказался, потому что никто не умеет предугадывать будущее. В какой-то степени, он был даже рад. Там, вдалеке от Земли, отрезанным от мира, ему казалось проще забыть про всё, что никак не давало ему покоя. Забыть про Миранду Хесс. И про всё, что с ней было связано. А статья могла и подождать. Неплохое оправдание для того, чтобы отложить скучные стохастические процессы, не правда ли?
В первые дни командировки они с Мак-Грегором разговаривали неприлично много. О женщинах. Да. Любая другая тема сводилась, в конце концов, к одной.
К сучкам.
Так женщин в большинстве случаев называл его напарник. Ян не был согласен с таким определением, но терпеливо выслушивал. Потому что Эвану не нужен был собеседник в этом вопросе. Ему нужен был слушатель. А на нечеловеческой планете Марина таким слушателем мог быть для него только Вайс.
Первая жена-сучка. Она подарила Мак-Грегору двоих детей. Мальчика и девочку. Мальчик родился с пороком сердца. И Мак-Грегор подозревал, что из-за того, что эта глупая размалёванная сучка накачивалась в период беременности транквилизаторами.
Она выходила из себя по любому поводу, Вайс. Не поверишь, но стоило мне оставить щётку в раковине, она налетала фурией и устраивала скандал. Или если я неплотно закрывал дверь на балконе, когда выходил курить. А потом, перед сном, она закатывала истерику, рыдала, отвернувшись в подушку, и жрала эти гребанные таблетки!
Мальчик умер в возрасте четырёх лет. Через две недели, после того, как Мак-Грегор ушёл из семьи. А ещё через два месяца он поставил свою подпись под официальным уведомлением о разводе. Младшая девочка осталась с матерью.
Вайс, если ты меня считаешь скотиной, а я может скотина и есть, то ты не прав. Ты там не был, ты не находился в этом аду, когда хочется душить, душить и душить. Руками. Так что ты, отец, меня не совсем поймёшь. И даже осудишь. Но мне плевать, я ни разу не просрочил платёж по алиментам, усекаешь?
Это было странным, но Ян ловил себя на мысли, что тоже хочет рассказать что-нибудь Мак-Грегору. Про Миранду. Хотя какие могли быть точки соприкосновения у истории прекрасной Миранды и остальными историями многочисленных сучек Мак-Грегора? Уровень понимания был неприемлем. С таким же успехом Ян мог рассказывать об этом сенсорному дисплею. Всё, происходившее между ним и Мирандой, находилось в другой плоскости, в другом времени, в другом месте. Это был просто реликтовый фон, может и подвластный детекции органов чувств напарника, но никак не отождествляемый с действительностью. Химерный.
Лучшие шлюхи на Трёхпалой, Вайс. Настоящие сучки! В этом самом порту на Трёхпалой нужно пройти за грузовые пакгаузы и там спросить Угрюмого Калеку. Только не все тебе покажут это место. Народ там подозрительный, сам понимаешь. Но я тоже не лыком шит. Главное быть понаглей, понимаешь? А когда у тебя бинго в кармане и рядом валяется эта душистая сучка, всё становится много проще, Вайс. Если будешь в этих краях, сошлись на меня, думаю этот угрюмый ублюдок надолго меня запомнил. Скажу тебе по секрету, там есть малолетки. И какие! Вот было у меня с одной - я просто закатал рукав до локтя, сжал пальцы в кулак и... ты не поверишь, Вайс, я бы и сам не поверил...