«Ревнуешь?»
«Да, - серьезно ответил он, - безумно ревную»
«Ну и зря…»
Знал бы ты, как я ревновала в свое время. Да и сейчас ревную, к длинноногим блондинкам и брюнеткам с глубоким декольте, обитающим во всевозможных учреждениях и инстанциях, куда мы волей-неволей попадаем вместе или поодиночке. Прекрасно вижу, как все эти блондинки-брюнетки-шатенки-рыжие и даже лысые пялятся на тебя.
«И много лысых, пялящихся на меня, ты видела?»
Пришлось признаться, что не очень. Автобус ритмично покачивало, я крепче прижалась к мужу, закрыла глаза. До нашей остановки еще долго…
Дома поставили чайник и забрались под плед, даром что лето. Хмурая погода дарила долгожданную прохладу, но нам обоим хотелось чего-то именно «уютно-зимнего», с горячим чаем и пледом. Расположившись на диване, включили мой пылящийся ноутбук и стали смотреть… нет, не мелодрамы – комедии, любимые с детства и совсем новые. Потом плавно перешли к мультфильмам. Я отогревалась душой. У многих ли семейная жизнь начиналась с просмотра детских мультиков? Моя началась именно так. И, знаете, сразу стало легче. Обошлось без банальных: «Прости меня!» - «Прощаю!» - «Я исправлюсь, клянусь!» - «Мне было так плохо без тебя»... Простила. Было плохо. Конец фильма. «Что же из этого следует? – Следует жить!»
Ни к селу ни к городу вспомнился случай почти двухнедельной давности. «Специалист под протекцией», Федор Валерьевич Никифоров, приступил к своим обязанностям за три дня до нашего возвращения из отпуска. Не спорю, сотрудником он прослыл хорошим, добросовестным, ответственным, и начальство в лице Крамоловой его хвалило. Но – ох уж это но! – подавал надежды Федор Валерьевич не только в области здравоохранения.
Когда Карина вдруг пожаловалась, что новый коллега к ней приставал, ей, конечно, никто не поверил. О способности Кары Тайчук раздувать из мухи слона и выдумывать немыслимые подробности ходили легенды. Однако на следующий вечер жалобу написала Таня-санитарка, а Нина, Таша и Камилла заявлять побоялись, только поделились со своими. Обращение Тани почему-то не рассмотрели: дальше отдела кадров оно не пошло, Марья Васильевна хранила молчание.
Одна Жанна Романова после аналогичного инцидента не постеснялась, схватила в охапку своего благоверного и вместе с ним явилась на ковер к Воропаеву. Хотели еще Федю прихватить, но тот не дался. Артемий чету Романовых очень уважал – и как работников, и как людей, – поэтому выслушал, пообещал принять меры, подшил в папку заявление гражданки Романовой Ж.В. и сразу после этого позвонил мне, цэ у давать.
К Никифорову у меня с самого начала сложилось неоднозначное отношение. Когда отдохнувшая, немного загорелая и безумно счастливая я в летнем сарафане ввалилась в ординаторскую, светловолосый молодой мужчина с породистым лицом и широкими плечами одарил меня голливудской улыбкой.
- Доброе утро, - бархатистый, хорошо поставленный голос. Как в кино.
- Доброе утро! – весело поздоровалась я, снимая с вешалки отглаженный сестрой-хозяйкой халат.
- Привет, Верка, - Толян по-свойски хлопнул по плечу. Обычное для него приветствие.
- Да ты, я вижу, неплохо отдохнула, - показал мелкие зубки Сологуб. – Пигмента меланина прибавилось. В круиз ездила?
- Потом, ребят, всё потом, - отмахнулась я, застегивая пуговицы. – Опаздываю!
Пока искала по шкафам подаренный отцом фонендоскоп (вот вечно суну куда-нибудь, а потом ищи), за спиной происходил очень интересный разговор. Все наивно полагали, что я глухая.
- Что-то я ее раньше здесь не видел. Кто она, Анатолий Геннадьевич? – прошептал блондин.
- Верка, что ль? – уточнил Малышев, не умевший говорить шепотом. – А, это наша Верка, одногруппница типа. Не видели ее, потому что в отпуск ездила. Теперь вернулась вот.
- А ничего девчонка, у вас тут вообще целый цветник. Может, тряхнуть стариной и приударить? Как думаете?
Товарищи-интерны зловеще рассмеялись. Синхронно, в ритме похоронного марша. Толик брал низкие ноты, а Славка – высокие. Наслаждаясь эффектом, они еще и переглянулись с намеком.
- Не советую, - уронил Сологуб и куснул дужку очков, - разве что, у вас имеются лишние конечности…
- …или печень, - хохотнул Малышев. – Короче, чо-нибудь шибко лишнее. Почки тоже сгодятся, донорские органы всегда нужны.
- А что такого-то?
- Наивный раб, - вздохнуло рыжеволосое дарование с неожиданной для него фамильярностью, - остановись пока не поздно, ибо в противном случае земля будет тебе пухом.
- Аминь!
Я напевала себе под нос и упорно притворялась глухой. Захватив фонендоскоп, покинула ординаторскую и ненавязчиво встала напротив. Вроде как просматриваю документы, а сама слушаю, чем дело кончится.
- Короче, Федот-стрелец, если тебе дорога печень, Верку лучше не трогай. Целее будешь.
- Неужели замужем? – огорчился Федя.
- Хуже.
- В смысле?!
- В прямом, - припечатал Толян, как отрезал.
- Ну ладно, мужики, хорош бочку катить! Что может быть хуже замужа? Я тут со всеми знаком...
- Знаком-то знаком, но встречаться с ним без веских причин Минздрав не рекомендует. Идем, Анатолий, у нас еще куча дел. Карась до сих пор уверен, что полностью здоров.
Вот такие вот пироги, как говорит Артемий. Ситуация требует тщательного контроля, расслабляться нельзя. Лучше перестраховаться, чем недо-.
И вот, спустя некоторое время, звонок.
- Зайди, пожалуйста, ко мне.
Кардинально меняю маршрут и захожу. В кабинете Воропаева уже сидели разъяренный Сева, Жанна, плачущая Таня и сам хозяин обители. Поприветствовав меня быстрым кивком, зав. терапией изложил суть дела.
- Что делать будем, россияне? – вздохнул он, наливая Тане очередной стакан воды. – Выгнать его я, конечно, могу, но для этого нужно время. Кучу бумажек подготовить, подписи собрать, еще кого-то в поддержку взять и штурмовать Крамолову. А у Марьи Васильевны губа не дура, невыгодно ей Федю терять. Не престижно.
- Артемий Петрович, - прорычал Сева, - если этого гада не накажут, я ему лично морду набью! Меня посадят, но совесть будет чиста. Да какого х…
- Смирите страсти, Романов, - поморщился Артемий, - и не ругайтесь при дамах. Кто сказал, что он останется безнаказанным?
- Предлагае…те устроить самосуд? – скептически хмыкнула я.
- Правильное слово, доктор Вера. Пусть сам и себя и судит, мы только слегка подтолкнем.
«У тебя есть план?»
«Естественно»
Сами понимаете: прижимать Федю к стенке в стиле «Мужик, чо за базар? Зарвался ты, фраер!» в нашем случае не только безрезультативно, но и опасно. Тащить «на ковер» - неразумно. Вызовет для разговора Воропаев – ничего не добьется, только хуже сделает. Да и нам для закрепления воспитательных мер требовалось как можно больше свидетелей…
Как в старые добрые времена, уселись разрабатывать план мести с кодовым названием «Чтобы впредь неповадно было». Ловим на «горячем» с помощью живца. Угадайте, на кого пал выбор?
- Если ты против, можем использовать план «Ф», - безмозглый фантом, ага. – Человек взрослый, решай сама. Лично я бы так и поступил.
- План «Ф» тут вряд ли сработает. На живца так на живца, - заранее противно, но я ведь не для себя стараюсь.
- Давайте живцом буду я, - предложила Жанна. – Хуже, чем в прошлый раз, не будет, а ему всё равно: что Вера, что я, что тетя Зина со шваброй. Севыч, да не смотри ты так! Думаешь, мне понравилось?
- Слышь, народ, а чо мешает ему тупо харю начистить?
- ТОЛИК!
«Я солидарен с Малышевым, Вер. Дурацкий план, одна ты к нему не пойдешь, а ждать, пока этот Дон Жуан сам на тебя…»
«Предлагаешь проклясть? – воспользовавшись суматохой, ласково пожала его руку. Ревнует. Просто вне себя. – Обещаю, Федя меня и пальцем не коснется. Что он может сделать, сам посуди? Зато людям поможем»
«Ладно, но только учти: выгорит или не выгорит, а после Мерлезонского балета обернусь гопником, возьму с собой Малышева, и укатаем гада в темном переулке»