— Очень жаль, но мне нечего вам сказать.
Как и я, Лувель, очевидно, счел этот ответ двусмысленным. Он взглянул на меня. Возникла пауза, быть может, очень короткая, но мне она показалась вечностью. Понемногу зрение восстанавливалось, головокружение почти прекратилось. Я перевел дух.
С озадаченным видом Лувель наклонился вперед и положил руку на чертежи:
— Извините, но я не уверен, что понял вас.
Моррен откинулся на кресле и в замешательстве скрестил руки.
— Мне нечего вам сказать об этих планах, — повторил он с запинкой.
«Он чего-то недоговаривает», — подумал я.
— Однако… Я не понимаю. Что вы имеете в виду? Они вам незнакомы или же вы не желаете о них говорить? — настаивал Дамьен.
Месье Моррен нервничал все сильнее. У него начало дергаться плечо — похоже на нервный тик.
— Эти планы не относятся к нашему ведомству, и, к моему огорчению, я ничего не могу сказать вам по этому поводу.
— Но это действительно подземелье Дефанс?
— Я ничего не могу вам сказать, — отрезал он.
Я готов был поклясться, что он колеблется. Что на самом деле он хочет сказать нам больше. Но что-то его удерживает.
— Вы понимаете, — продолжал он с сожалением в голосе, — не все помещения Дефанс… находятся в ведении ЦОТД. Существуют исключения. Послушайте, месье, мне очень неловко, но больше я ничего не могу вам сказать. Прошу извинить, но у меня много работы…
Прежде чем мы успели вымолвить хоть слово, он встал и прошелся по кабинету, явно намекая, что нам пора убираться отсюда.
Лувель встал. Я бросил ему удивленный взгляд. Он не будет настаивать? Совершенно очевидно, что этот тип от нас что-то скрывает! Однако, видя, что Дамьен решил оставить все как есть, я неохотно последовал его примеру.
— До свидания, месье, — быстро произнес Моррен, — желаю вам удачи с вашим фильмом.
— Да, как видно, она нам понадобится, — ответил я, не без досады пожимая ему руку.
В его взгляде я увидел тоску и бессилие. На мгновение он задержал мою руку, как будто бы вдруг решил не отпускать меня, потом вздохнул и наклонился ко мне:
— Поверьте, я… Я бы очень хотел вам помочь. Но… К сожалению, я не могу.
Он отпустил мою руку и захлопнул дверь кабинета перед моим носом. Я на секунду замер в растерянности.
Лувель взглядом поторопил меня. Мы поспешно вышли из здания генерального совета. На улице он дружески похлопал меня по плечу:
— Не беспокойтесь, Виго, мы нашли подтверждение, которое искали.
— Но… Он же нам так ничего и не сказал! Он чего-то недоговаривает. Вы заметили его реакцию?
— Вот именно. Заметив его реакцию, мы теперь знаем, что на планах действительно изображены какие-то помещения в Дефанс. И несомненно, они засекречены.
Я неуверенно кивнул:
— Майор Берже сказал, что там сотни помещений. Как нам найти нужное? Не пойму, почему он так реагировал?
— Я не думаю, что он был настроен недоброжелательно, Виго. Ему явно было неловко. Вы заметили, как он подчеркивал, что эти помещения не находятся в ведении ЦОТД? Он сказал: «Существуют исключения». Значит, эти помещения — которые, как мы полагаем, связаны с «Дермодом», — в ведении другого учреждения. Остается узнать какого.
— И как же мы узнаем?
— Для начала заглянем в кадастр.
Глава 70
Позвонив Люси, Дамьен вскоре получил необходимую информацию: с частью кадастровых списков можно ознакомиться в мэрии Пюто, а с другой частью — в мэрии Курбевуа. Мы разделили работу, и во второй половине дня я оказался в отделе обустройства территорий мэрии Пюто. Лувель не сразу решился отпустить меня одного, беспокоясь о моей безопасности. Но мне не терпелось ускорить расследование, и я так настаивал, что он в конце концов уступил. Ему, как и мне, хотелось поскорее узнать, что же от нас так тщательно пытаются скрыть.
Предъявив служащей мэрии журналистское удостоверение, я объяснил, что готовлю документальный фильм о подземных помещениях Дефанс, и получил кадастр, а также полное досье об обустройстве территорий, входящих в зону Пюто. Меня оставили в оранжевой комнатке за большим столом, в обществе двух пухлых картонных папок.
Я уже добрых полчаса разбирал кадастровые планы, когда почувствовал приближение второго приступа. На этот раз более сильного. Снова помутилось в глазах. Документы стали расплываться, двоиться, вскоре я почувствовал, как подступает знакомое нестерпимое головокружение, изматывающая головная боль. Я откинулся на спинку стула, чтобы не потерять равновесие, и зажмурился. Казалось, изо всех углов на меня волнами накатывают шепоты. Невнятные, они сплетались с неотвязными воспоминаниями: мои лжеродители, квартира Жерара Рейнальда, образы, фразы, беспорядок, смятение, это час второго Ангела, выпьете вина, Виго? Хозяин — настоящий филантроп, Фейерберг, и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море; мы с мамой скоро расстанемся, сынок.