— Виго! Иди сюда скорей! Новости о теракте!
Я поспешил к ней и присел рядом на диван. В новостях показывали фотографию человека лет тридцати.
«…Жерар Рейнальд арестован сегодня утром в своей парижской квартире по делу о теракте 8 августа. Мужчина тридцати шести лет, ранее несудимый, подозревается в том, что был среди тех, кто подложил бомбы, приведшие к взрыву башни КЕВС. По нашим сведениям, подозреваемый, возможно, страдает тяжелым психическим заболеванием шизофренического типа…»
Я почувствовал, как Аньес сжала мою руку.
«…Этот неожиданный арест подвергает сомнению существование исламистского следа и причастность Аль-Каиды… Хотя следователь, ведущий дело, отказался от комментариев, из источника, близкого к полиции, нам стало известно, что остальные подозреваемые находятся в розыске…»
Оторопев, Аньес и я надолго замерли перед телевизором. Когда ведущий перешел к следующему сюжету, я повернулся к ней и только и смог выдавить:
— Вот дерьмо! Черт бы их побрал!
Аньес лишь кивнула в ответ. Она была ошарашена не меньше моего.
— Шизофреник… — прошептал я, помотав головой.
— Так не бывает… Это не может быть совпадением! Такое… просто немыслимо!
— Ты записала его имя? — встревожился я.
— Да-да. Жерар Рейнальд.
— Нам нужно выяснить, кто он. Наверняка мы как-то связаны. Наверняка!
Внезапно у меня возникла уверенность, что появился ключ к истине. Но пока мы ничего не могли поделать. Только принять эту новость, способную по меньшей мере вызвать смятение.
Аньес в конце концов решилась прервать наше оцепенение:
— Послушай, Виго, не будем же мы весь вечер сидеть и таращиться на экран, как придурки. Тем более что мне уже пора на ужин. И вообще мы должны радоваться: у нас появился новый след и подтверждение, что твоя история — не плод воображения и, возможно, существует прямая связь с терактом 8 августа.
— Теракт, совершенный в башне, где находился призрачный кабинет доктора Гийома!
— Ты полагаешь…
— Что я полагаю? — переспросил я, вставая.
— Ты думаешь, этот парень — такой же, как ты? Еще один пациент доктора Гийома, который мог взорвать башню?
— Звучит правдоподобно, не так ли? Что, если Жерар Рейнальд — не больший шизофреник, чем я? Он мог раскрыть обман доктора Гийома и из мести заложить бомбы в башне КЕВС…
Аньес медленно кивнула:
— Надо… Надо во что бы то ни стало разузнать о нем побольше!
— Может, заглянуть в интернет?
— Давай, но по-быстрому, я и так опаздываю.
Мы снова засели за компьютер. Это уже становилось привычкой, которая пришлась мне по вкусу. Но и на этот раз мы не нашли ничего интересного. Не считая сообщения Франс-пресс, из которого мы узнали немногим больше того, что уже слышали по телевизору, никаких упоминаний Жерара Рейнальда ни один поисковик не выдал. Я вздохнул:
— Ты не проверяла, может, СфИнКс ответил на твое сообщение?
Аньес зашла на форум, но быстро убедилась, что ответа еще нет. Она огорченно пожала плечами:
— Сегодня мы уже ничего не узнаем. Мне пора. Тебя я не приглашаю, это ужин в компании полицейских…
— Не беспокойся…
— Постарайся отдохнуть, думать о чем-нибудь другом. Продолжим завтра.
Я кивнул. Но едва она вышла, возобновил поиски в интернете. Часами я пытался найти ссылки, где упоминались бы вместе имя задержанного, Протокол 88, центр «Матер»… Но так ничего и не нашел.
В первом часу ночи Аньес все еще не пришла. Обессиленный, я ушел спать в гостиную.
Глава 56
Утром я проснулся от резкого света. Аньес отдернула шторы и стояла передо мной с чашкой кофе в руке. Удивленный, я взглянул на часы видеомагнитофона. На этот раз они показывали реальное время: было уже 10 часов.
— Виго, я нашла координаты адвоката Жерара Рейнальда.
Она присела на край дивана и протянула мне кофе. Я с усилием приподнялся.
— Попытаемся с ним связаться? — предложила она.
Я нахмурился:
— Утром в воскресенье?
— А что такого? Чего нам ждать? Напоминаю, Виго, что твоя отсрочка скоро истечет. Что бы ни случилось, завтра я звоню прокурору.
Я хмыкнул:
— А ты ранняя пташка! Во сколько ты вчера вернулась?
— Около двух… Но у нас мало времени, Виго… Поэтому я взялась за дело спозаранку. И все ради тебя, старина…
Я улыбнулся. Хоть она и притворялась безразличной, я-то видел, что расследование захватило ее не меньше моего. Готов поклясться, ей было жаль, что завтра придется передать его в прокуратуру.