— О'кей. А что это все-таки значит — ТМС? — поторопил ее Дамьен.
— Я не специалист в нейробиологии. Короче говоря, судя по тому, что мне удалось найти, речь идет о процедуре, при которой аппарат с магнитами надевают человеку на голову и шарят в нейронах магнитным полем.
Я содрогнулся. Мне вспомнился странный аппарат в подземельях Дефанс. И тут же, как смутное воспоминание, привиделись сцены, словно нечеткие кадры старого забытого фильма. Аппарат у меня на голове, какие-то измерительные приборы… Но память могла меня подвести: возможно, я что-то путаю. За последние годы мне столько раз делали томографию мозга! Какие из этих обследований были подлинными? А какие — гнусной манипуляцией с моими нейронами? Мысль, что на мой мозг могли воздействовать, приводила меня в ужас. Не раздумывая, как бы машинально, я медленно провел рукой по голове.
— В человеческих нейронах копаются? Ты шутишь? — воскликнул Дамьен, потрясенный, похоже, не меньше меня.
— Вовсе нет. Судя по всему, это довольно распространенная процедура. Но в интересующем нас случае лаборатория «Дермода», которой руководил некий доктор Гийом, прибегала к более высокой частоте, чем все, что были испытаны к тому времени.
— А именно?
— 88 герц.
Лувель не сдержал лукавой улыбки:
— Что-то часто нам попадается это число…
— Да. Надо думать, поэтому они и выбрали его для своего протокола. Повторяемость числа 88, должно быть, показалась им забавной.
— Вот только Жерару Рейнальду она забавной не казалась… Ну ладно. Как бы то ни было, браво, Люси, за короткое время ты проделала огромную работу.
В свою очередь я благодарно кивнул молодой женщине. Какой бы тягостной ни была для меня эта история, вопреки всему я пережил долгожданное освобождение. Впервые ощутил справедливость.
Моя инстинктивная уверенность превратилась в знание. Я не шизофреник. Я нечто другое. И я стал таким, потому что в моем мозгу покопались.
— Что будем делать теперь? — спросил Дамьен, оглядев всех нас. Люси пожала плечами. Хранивший молчание Баджи никак не реагировал. Тогда Лувель повернулся ко мне и долго не сводил с меня вопросительного взгляда. Должно быть, он считал, что решение за мной.
— У нас за глаза хватит доказательств, чтобы подсунуть это дело органам правосудия и вызвать скандал в интернете, — сказал он, подвигаясь на кресле, — но нам необходима уверенность, что следователь или те, кто им манипулирует, не смогут замять дело… Их даже хватит, чтобы свалить «Дермод», а заодно и всех, кто к этому причастен: доктора Гийома, фирму Фейерберга, а кроме того, акционеров КЕВС и зарубежных вкладчиков…
— Нет, — отрезал я. — Нет. Не сейчас.
— По-вашему, у нас мало доказательств? — удивился Лувель.
— Нет. Дело не в этом. Остается слишком много вопросов. Прежде всего, пока мы не выпустили дело из рук, Дамьен, мне хотелось бы понять, разобраться самому, что именно со мной сделали. Как ТМС могли подействовать на мой мозг. А главное, главное, я хочу знать, кто на самом верху несет за все ответственность. Кто первый запустил этот проект. Кто его инициировал. И когда у меня будет ответ на оба этих вопроса, вы можете делать что пожелаете, Дамьен. Я уверен, что СфИнКс прекрасно справится с этим делом. Но не раньше.
Лувель кивнул. Он повернулся к девушке:
— Люси, тебе что-нибудь известно о том, кто мог быть инициатором Протокола 88?
— Возможно. В самом деле, похоже, что проект был разработан одним человеком. Собственно тем, кто основал «Дермод». Трудность в том, что во всех документах он фигурирует под именем «майора Лорана». Конечно, это тот самый майор Л., о котором говорит Рейнальд в одном из своих мейлов. В общем, я уже кое-где поискала и думаю, что это, скорее всего, псевдоним. Я перерыла всю Сеть, но не нашла ни одного майора Лорана, который служил бы в армии в конце восьмидесятых годов.
— Баджи, вы уже давно вращаетесь в среде охранных агентств. Вам это имя о чем-нибудь говорит?
— Нет, сожалею, Дамьен. Никогда о таком не слышал. Но это правда похоже на псевдоним тайного агента.
— Я хочу знать, кто этот тип, — сказал я с решимостью, похоже, удивившей всех троих. — И если он еще жив, я хочу с ним встретиться.
Дамьен широко распахнул глаза:
— Вы это серьезно, Виго?
Я так посмотрел на него, что ответ не потребовался. Я был настроен более чем серьезно.
— Но зачем вам это, Виго?
— Мне не нужен враг-невидимка, Дамьен.
— Но настоящий враг всегда невидим.
Возможно, он был прав. Но мне этого недостаточно.
— Я хочу знать, кто этот тип.
— Ладно, я понял… Так вот, Люси, продолжай искать, кто такой этот майор Лоран. Мы, со своей стороны, попытаемся ответить на ваш первый вопрос, Виго, и побольше разузнать о пресловутых ТМС. Я знаю только одного человека, который способен нам помочь.
— Лену? — спросила Люси.
— Да.
— Кто такая Лена? — поинтересовался я.
Глаза Лувеля заблестели.
— Близкая подруга, которая кое-что смыслит в нейробиологии.
— Думаете, она сможет ответить на наш вопрос?
— Не знаю. Сейчас я ей позвоню, попрошу зайти и рассказать нам все, что ей известно о ТМС и о том, чем эксперименты в этой области способны заинтересовать армию. Идет, Виго?
— Да. Спасибо, — ответил я.
И на этот раз Лувель понял мои переживания. Понял, что мне нужно. И поставил мои интересы выше своего страстного желания устроить скандал в интернете. Я счастлив был убедиться, хотя на самом деле нисколько в этом не сомневался, что Лувель не предаст мое доверие. Его стремление помочь мне оказалось сильнее, чем собственная жажда сенсации. СфИнКс был не только машиной, порождавшей скандалы, у них было и человеческое, искреннее призвание. Очень редкое.
Люси встала, дружески похлопала меня по плечу и немедленно снова принялась за работу в кабинете Лувеля.
Глава 81
Лена Рей была научным сотрудником лаборатории нейролингвистики Парижского национального научно-исследовательского центра. Лет сорока, она выглядела веселой и энергичной. Я сразу же понял, что она старая знакомая Лувеля и в прошлом они, возможно, были не только друзьями. Они горячо расцеловались, словно давно не виделись, потом она села рядом с нами за большой стол для собраний.
Лувель представил ее остальным. Она пожала руку Баджи, потом мне.
— Привет, Лена! — крикнула Люси из своего стойла.
Исследовательница привстала и заметила за дверью девушку.
— Так вот ты где! Привет, детка! Могла бы выйти поцеловать меня!
— Извини, некогда…
Лена Рей покачала головой.
— Вы оба просто невыносимы, — сказала она, снова усаживаясь рядом с Дамьеном. — Вечно вам некогда!
Улыбчивая, с приветливым взглядом — было в ней что-то и от хиппи, и от настоящего ученого, увлеченного своим делом. Румяная, подвижная, в маленьких позолоченных очках, с короткими темными волосами, Лена напоминала учительницу математики семидесятых годов.
— Ладно, приятель, у тебя должны быть чертовски веские причины, чтобы вызвать меня в такое время. У меня двое ребятишек, которые встают ни свет ни заря, да и в лаборатории дел невпроворот.
— Поверь, Лена, я не побеспокоил бы тебя из-за пустяков. Выпьешь что-нибудь?
— Нет, я хочу, чтобы ты мне объяснил, почему я приехала к тебе посреди ночи, да еще в будний день.
— О'кей. Тогда выкладывай все, что ты знаешь о СМТ.
— О чем, о чем?
Малообещающее начало.
— О транскраниальной магнитной стимуляции.
— А! Ты имел в виду ТМС! Извини, я привыкла к английскому термину. Transcranial Magnetic Stimulation, — выговорила она с безупречным произношением.
Лувель возвел глаза к потолку:
— Ладно, пусть будут ТМС, если тебе так нравится. Расскажи нам о ТМС.
— Что именно тебе рассказать?
— Все.