— Ничего не погибает. Каждая женщина должна уметь вкусно готовить.
— Ну да, ну да. Это наш удел.
— Мамуля, когда готовишь для любимых и близких людей, это доставляет только радость.
Вечером каждая занялась своим делом. Аля смотрела любимый сериал. Даша готовилась к зачету. В сумочке у Даши зазвонил телефон.
— Сиди, не отвлекайся! Сейчас принесу.
Аля стала разыскивать в сумочке телефон. Среди множества женских мелочей наконец отыскала и отнесла в комнату дочери. Второпях она не выключила свет в прихожей, поэтому вернулась — надо экономить. Потянувшись к выключателю, заметила на полу сложенную вдвое глянцевую брошюрку. Взяла ее в руки, чтобы положить назад в сумочку и замерла: «Розыск родных, друзей…» Дальше читать не могла. Все поплыло перед глазами:
— Это конец, — пронзила мысль, — Дашка, моя Дашка скрывает от меня, что ищет мать. Но почему же, почему она не рассказала мне об этом. Не доверяет? Нет, не может быть! Просто не хочет меня тревожить…
Аля присела на краешек стула, все еще держа в руках рекламный буклет. Автоматически стала рассматривать другую его сторону. Удар молнии не обладает такой убойной силой, как то, что она прочла на обороте: Богдан Ненов!!!
— Не может быть!.. Неужели это он?! Столько лет прошло!…
Эта яркая глянцевая брошюрка сотворила с ней что-то невероятное. Аля, переживая, как бы Даша не застала ее за столь странным занятием, быстро записывала на клочке бумаги расплывающийся в глазах номер. Ее действия напоминали поведение школьницы, украдкой пользующейся шпаргалкой. Руки дрожали. В голове стоял гул. Щеки пылали.
Что сотворил с ней этот буклет! Это была буря, нет ураган. Нет — цунами.
Все еще дрожащими от волнения руками сунула рекламку в сумочку дочери. Войдя в комнату, опустилась в кресло. На миг сознание уплыло. Перед взором — лицо Богдана. Она слышала его тихий голос. Она была счастлива. Ей опять было двадцать. Она качалась на волнах прошлого. Она сходила с ума.
Ей хотелось жить. Хотелось петь. Хотелось радоваться жизни. А по щекам текли слезы. Но это были слезы радости. Это был сон. Сладкий сон наяву. Просыпаться не хотелось…
Из забытья ее вывел голос Даши:
— Мам, у тебя все в порядке? Как ты себя чувствуешь?
Аля сквозь туман слышала ее голос, видела ее лицо. Но продолжала улыбаться чему-то своему. Даша тихонько тронула ее за плечо:
— Мама, ты меня слышишь?
— Дашенька, все хорошо. Я просто задумалась.
— Но слезы?
— Просто так — воспоминания нахлынули.
— О чем-то плохом? — все еще волновалась Даша.
— Нет — о хорошем…
Глава 38
Только через два дня Аэлита, наконец, решилась на откровенный разговор с дочкой.
— Даша, а как насчет поиска? — спросила как бы между прочим, а у самой едва уловимая дрожь в голосе.
— Да никак. Я пока ничего не предпринимала. Быть может, и не стану, — ответила тоже со скрытым волнением. Но, помолчав немного, добавила: — Знаешь, я недавно была у Насти и случайно наткнулась на рекламный буклет от детективного агентства. Обещают чудо, но я пока повременю.
У Али дрогнуло сердце. Она даже обрадовалась, что Даша не стала скрывать от нее этот факт. — Значит, доверяет по-прежнему.
— Мамочка, я еще раз хочу тебя успокоить. В любом случае, ты для меня навсегда останешься самой любимой и дорогой. Веришь?
— Верю. Поэтому и считаю, что попробовать все-таки можно. Ведь желание узнать, кто они, будет постоянно напоминать о себе. Но — выбор за тобой. Я приму любое твое решение.
— Единственное, чего бы мне не хотелось, чтобы ты печалилась из-за этого. Давай не будем ворошить прошлое. Если я когда-нибудь решусь, ты узнаешь об этом первой.
— Обещаешь?
— Обещаю. Не переживай, — угрызения совести из-за похода к ясновидящей Надежде Даша подавила. Крепко обняла мать.
Аля, уверовав в искренность слов дочери, успокоилась. Она корила себя за то, что скрыла историю с буклетом. Но сделала это исключительно из желания не показать Даше свое волнение, вызванное знакомым именем, указанным в рекламке.
Вечера, вечера, одинокие осенние вечера. Лита держит в руках клочок бумаги с заветным номером. Невеселые мысли бередили душу:
— Интересно, как он там? Как сложилась его судьба? Должно быть, он счастлив с женой и дочкой. А что если набрать этот номер? И что я ему скажу? Нет! Не стоит ворошить старое. Да и врываться в чужую семью — зачем? Если мне плохо, то это не значит, что надо испортить жизнь другим. Пусть будет все, как было. Я ведь уже привыкла жить одна. Да и не одна — у меня есть дочь. Просто сейчас она далеко. У нее своя жизнь. И это нормально. Главное — она любит меня. Я счастлива.