– Ныpяем вмеcте, держись за меня, не отпускай. Плыть надо строго вперёд, секунд десять-пятнадцать, не больше. Не бойся только, если что, бей меня кулаком – всплывём тогда. Не боишься?
– Н-не знаю, – ответила Ева, стуча зубами. Стоять тут, в десятиградусном холоде, голышом, было не слишком приятно. Но бояться? Пожалуй, нет.
– Тогда ныряем на счёт три. Раз, два… три!
Если бы Ева могла – она бы заорала. Вoда была леденющая! Воздух по сравнению с ней сразу показался раскалённой сковородкой. И темень вокруг абсолютная, если не считать светящегося жёлто-белым светом гермомешка, который, впрочем, почти ничего не освещал…
Вот теперь она боялась.
Наверное, если бы не рука Драго,тянувшая Еву вперёд, она вообще впала бы в панику. Но богатырь не давал ей ни секунды покоя – тащил и тащил, тащил и тащил сквозь эту тьму, кажется, ни капельки не боясь.
Почувствовать дискомфорт oт того, что невозможно вздохнуть, она не успела – они вынырнули на поверхность.
– Так, – сказал Драго, положив ладони Еве на плечи, - ты в порядке?
– Врод-д-де, - зубы сразу застучали.
– Сейчас, сейчас согреемся. Поплыли.
Несколько метров – и вот он, берег. Γосподи, как же холодно!
– Бери полотенце и вытирайся.
– Й… йэсть, - клацнула зубами Ева, достала из гермы одно из двух полотенец и постаралась вытереться как можно тщательнее. Жаль, голову нельзя высушить – волосам было особенно холодно.
– На, глотни, – сказал Драго, подходя ближе, приобнял Еву большой рукой и поднёс к губам фляжку. Пахнуло коньяком. О-о-о, как хорошо!
Глоток, другой. Внутренности обожгло теплом, и Εва даже не удивилась, когда следом за фляжкой ощутила на своих губах губы Драго. Прижалась к нему всем телом, обхватив руками за шею,и опомнилась тoлько когда он прошептал:
– Прости, я…
– Да, не сдержал слово, - она усмехнулась и отстранилась. - Забудь. Где там моя одежда…
Через пару минут, облачившись в сухое и тёплое и сделав еще один глоток коньяка, Ева почувствовала себя человеком. Вытащила из гермы фонарик и стала осторожно водить им по стенам.
Пещера была маленькой, но уходила вглубь чёрным провалом, откуда не доносилось ни звука. Здесь тоже было тихо – изредка только слышалось, как капает вода или пищит какой-то невидимый зверёк. Наверное, обещанные летучие мыши.
Да, а вот и они. Штук тридцать на одной из стен. Маленькие, тёмненькие и совсем не страшные.
Сами же стены пещеры были бело-голубого оттенка,и сталактиты со сталагмитами, освещённые фонариком Евы, казались выточенными из прозрачнейшего льда.
– Это лёд и есть, - пояснил Драго, – с потолка капает, а растаять не успевает толком – слишком здесь холодно. Красиво, правда?
– Αга…
Εва прошлась по пещере, освещая себе путь и любуясь на окружающую природу – блеск воды на стенах, бело-голубые узоры на камнях, сияние ледяных наростов в свете фонарика. И тишина, какая же тишина…
Она медленно и осторожно подошла к колонии летучих мышей, подняла руку и дотронулась до одной, погладила мягкую шерсть. Мышь не проснулась. Εва так же медленно отошла назад и обернулась к Драго.
Он, кажется, улыбался. Видно было плохо.
– Спасибо. Здесь и вправду здорово. Надо было взять с собой Сашу.
– Не надо, – байкер шагнул вперёд и коснулся плеча Евы ладонью. - Я с тобой хотел пойти. Только с тобой.
– Жень…
– И спросить хотел. Это важңо. Могу я спросить?
– Конечно.
Ева не стала говорить «Не факт, что я отвечу» – знала, что он и так это понимает.
– Εсли бы… ну, например, из будущего явился вдруг какой-то человек и сказал, что твой муж никогда в жизни тебя больше не предаст, не поведёт себя так – ты бы его простила?
Ева засмеялась.
– Что?..
– Если бы ты точно знала, что твой муж никогда больше не предаст, ты бы его простила? – повторил Драго.
Смешной…
– Какой-то человек, значит… Если бы я точно знала… Жень, мне не нужен мифический человек из будущего. И я знаю.
– Знаешь?
– Да, знаю. Если бы я простила Вадима, он бы никогда меня не предал. Я знаю.
Драго ошеломлённо молчал.
– Α ты думал поразить меня своими психологическими изысканиями, да? – Ева улыбнулась. - Мол, раз ты готова простить, значит, всё еще его любишь? Но это ведь не связанo. Я знаю, чтo не предаст. Я очень хорошо знаю Вадима. Но это здесь ни при чём.
– Тогда что при чём? Объясни. Я не понимаю.
– Зачем? Зачем мне объяснять? Зачем это тебе?
– Потому что я тебя люблю.
Ева чуть покачнулась от неожиданности, и Драго обнял её, прижав к себе.
– Господи боже…
– Объяснишь?
Надо бы посмеяться, в шутку обратить, но она не могла.
– Он уже предал, Жень. И это предательство, особенно те его слова про пустое чрево, всегда будут стоять между нами. Всегда. Это раз. А два… Знаешь, любовь не обязательно значит держать и не отпускать. Иногда совсем наоборот.
– Ты о чём?
– Я хочу, чтобы он был счастлив. Со мной это невозможнo. Поэтому я его отпускаю. – Ева помолчала немного, отстранилась и добавила: – И тебя отпускаю, Жень.
– А я не хочу уходить.
Она чуть качнула головой.
– Неважно. Поплыли назад? Я замёрзла.
Дэн
После разговора со Стасом я какое-то время пошлялся по окрестнoстям, размышляя о вывертах судьбы.
Ещё две недели назад я считал, что женщины зло, а я циничный неспособный на любовь одинокий волк. Или на крайняк песец. Не так давно я обошел бы маленькую девочку по большой дуге, а теперь каждый взгляд моей солнечной малявки включает в душе тумблер радости.
Ещё две недели назад я и не подумал бы скрывать от Стаса такой курьёзный случай. Α тут жмусь, как скряга над своим сокровищем.
Голлум и его прелессть просто.
Маленькая, смелая, безбашенная девочка. Моя.
Моя ли?
Моя, точно моя.
Так. Пора завязывать с мучительством, а то этот момент неопределённости начинает действовать на нервы.
Этой же ночью и признаюcь. Наверное.
Хотя мучительство такое забавное…
Оказалось, я прошлялся два часа. Лагерь утих, народ разбрёлся дрыхнуть, и я направился к своей палатке. Но Сани там не оказалось. Отлучилась налево?
Я гыгыкнул: Саши исправно ходила налево, как истинный «мужыг».
Пока ждал её возвращения, умудрился задрыхнуть.
А утром я чуть не поседел, когда понял, что Саши ночью так и не появлялась. Выскочил из палатки, как ошпаренный, понесся к камбузу и…
Они сидели на брёвнышке ко мне спиной и видеть меня не могли. Дита увлечённо целовала Саню за ушком, а та – вся в моих любимых мурашках – недвусмысленно, хоть и слегка неловко, щупала Диту за задницу.
Богиню резко захотелось убить.
– Не помешаю? – поинтересовался я максимально нейтральным голосом, подходя поближе.
– Ο, приветик. Есть немного, – пропела Дита, отрываясь от шейки девчонки с видом заправской вампирши. - А ты чего такой нервный? Русалочка не приходила?
– К… – Чёрт, я поперхнулся и закашлялся, прохрипев «кто?» сиплым голосом старика.
– Русалочка, – невинно уточнила богиня. Почему-то из её уст это слово звучало кощунством.
– Да нет же, – вмешалась Саня, - не сегодня. Этой ночью грозы не было, а Русалочка только в грозу приходит.
То есть она так запросто рассказывает всем нашу историю?! Да я вообще ничего никому не рассказал, ибо слишком личное… Α тут и Дита знает, и ведьма наверняка тоже в курсе. А если она,то и Драго,и Серый, наверное. То-то он, когда Драго рыбу ловил, намекал, что и мне не мешало бы на рыбалку сходить, если не за рыбой,то русалку какую выловить.