— Послушай меня внимательно, дорогая моя собака. Меня ждет нелегкая работа. Но никакая опасность мне не угрожает. Вообще никакая. Ты будешь хорошей девочкой, ляжешь спать, а когда проснешься — я буду открывать ключами дверь. Я вернусь вечером и мы с тобой, может быть, будем гулять долго-долго… — и вдруг я замолчала. А почему, собственно, я должна оставлять Метель дома? Мы едем гулять в лес. Самое естественное решение — взять с собой собаку. И ей будет спокойнее рядом со мной. И мне будет спокойнее рядом с ней. Если вдруг что-то пойдет не так, я буду не один на один с проблемой. Рядом будет существо, преданное мне и готовое за меня грызться даже с самой смертью. И кроме того, ведь ко мне вернулись все мои умения благодаря собаке. Я не знаю, помогла именно эта собака или собаки вообще в такой ситуации — лучшие целители. И я не знаю, почему так получилось, эту загадку мне еще предстоит разгадать. Но возможно, что ее присутствие поможет мне сделать то, чего я раньше не делала.
Эх, Метель, Метель, знала бы ты, какая меркантильная у тебя хозяйка, и твоя радость от слов «собирайся, пойдем гулять» изрядно бы поуменьшилась. Хотя с другой стороны — при чем здесь меркантильность? Я ее люблю. И мне не помешает любая помощь. Естественнее просить о помощи у друзей, чем у посторонних.
Я бросила в рюкзак собачью миску и набрала в бутылку воды для собаки. Кто знает, чем и где закончится наша прогулка? А если есть хотя бы один шанс, что я не вернусь сюда, то нужно забрать все самое важное и нужное… Я вынула из шкафа свою сумку, с которой попала в этот мир, и заглянула внутрь. Черный стилет все еще лежал там. Что ж, жди своего часа, жало змеи. Я свернула сумку со всем ее содержимым, сильно уменьшившимся за три года, в маленький сверток, размером с ту же бутылку, и положила в рюкзак, сбоку. Так, чтобы в случае чего выхватить его в первую очередь.
Сборы я закончила как раз вовремя, чтобы взять Метель на поводок, разыскать в шкафу ее намордник, посмотреть на себя в последний раз в зеркало и отшатнуться от своего отражения. На меня смотрела очень серьезная женщина. Полная решительности, непреклонная, суровая… и ожидающая опасностей в любой момент. Нет, так дело не пойдет. Ты должна быть собрана внутри, но снаружи этого не должно быть видно, иначе ничего не получится. К такой, как я сейчас, даже мне страшно притронуться. А ведь нужно сделать так, чтобы мальчик подержал меня хотя бы за руку какое-то время. Не пять минут. И даже за десять я едва ли справлюсь.
Я заставила себя улыбнуться. Получилось страшно и больше напоминало оскал. Тогда я подумала о том, что меня ждет. Молодой, просыпающийся лес. Первые наглые зеленые травинки. Чистый воздух, в котором нет еще знойной пыли. Дорожки среди мха и веток. Кислые листики заячьей капусты, сладки почки березы, хрустящие побеги папоротника… Ожесточенность пропала из моего взгляда, кончики губ поднялись вверх. Не улыбка, но и не круговая оборона. Намного лучше.
Хотя Матвей настаивал, что заедет за мной на машине прямо домой, я не согласилась. Более того, я специально сделала крюк в два квартала, чтобы подойти к месту нашей встречи с другой стороны улицы и с таким видом, будто шла торопливым шагом, чтобы не опоздать.
Естественно, Матвей уже ждал меня. Стоял на стоянке с нетерпеливым видом, разглядывая всех прохожих. Увидел меня издалека и поспешил навстречу.
— Извини, я не предупредила, что с собакой. Если ты против, погуляем на неделе как-нибудь в парке? — мне не нравилось манипулировать людьми, но иногда я это делала сознательно, мысленно прося прощения у человека. Матвея я не ощущала своим другом или даже близким человеком, так что на этот раз обошлась без извинений.
— Да нет, все нормально, поехали. Другого раза может и не быть, мы совсем скоро уезжаем.
— Мы? — переспросила я.
— Мы с мамой, — объяснил Матвей, — она приехала мне помочь. Собраться и вообще.
— На машине поедете?
Он рассмеялся.
— На машине мы месяц ехать будем. Нет, полетим самолетом. Машину Люде оставлю. — Матвей тут же осекся, будто сказал лишнего, и виновато посмотрел на меня.
Я сделала вид, что ничего не слышала, а если и слышала, то не поняла. Неужели он действительно до такой степени неспособен понять, что происходит? Что отношения и построение семьи — это одно, а то влечение, которое он испытывает ко мне, — совсем другой природы? Хотя что это я возмущаюсь? Мне же лучше, что он не понимает. Если бы понимал, я бы тут с ним не сидела. Меня бы, скорее всего, уже не было бы в живых.
Матвей подошел к синенькому автомобилю с коротким приподнятым задом, открыл заднюю дверь и Метель послушно запрыгнула внутрь машины, прошла к противоположной стороне и свернулась в клубочек на коврике. Видимо, она хорошо представляла, что такое машина.