Выбрать главу

     А Тамара отказалась от горшочка с мазью. Уж как я уговаривала и убеждала, но женщина заупрямилась, сказав, что и так многим обязана, а в долгу оставаться не хочет.

     - Подумайте о девочках. Маму им никто не заменит, - запугивала я. - Хворь не отступит, а перейдет в хронику. Запустить легко, а вылечить трудно. Вы попробуйте, вдруг полегчает? А когда уедете к брату, пришлете нам с мамой... да вот хотя бы по носовому платочку!

     Тамара расцвела. Отсроченный долг её успокоил. По мне так, лучше бы вообще не заикаться об обязательствах, но коли человека гложет совесть, то не стоит препятствовать. Взяв горшочек, женщина рассыпалась в благодарностях.

     - За что благодарить-то? Ведь ещё не помогло, - рассмеялась я. - Меня порадует, если вам полегчает. Дочкам нужна здоровая мама.

     __________________________________________

     nerve candi *, нерве канди (перевод с новолат.) - нервосгусток

     lagus*, лагус (перевод с новолат.) - удавка

     leviti airi*, левити аири (пер. с новолат.) - легче воздуха, невесомость

     ovumo *, овумо (перевод с новолат.) - яйцо

     grandi graviti*, гранди гравити (перевод с новолат.) - большая гравитация

     oculi certi*, окули церти (пер. с новолат.) - острое зрение

     Спойлер 1

     Пора заканчивать этот балаган. Который день ощущение чужого интереса жжет лопатки и поднимает волоски на коже. Рождает враждебность.

     В последнее время Егор раздражен и встревожен. Он чувствует - шестым чувством, обостренной интуицией. И я знаю, что они наблюдают. Возможно, из леса или с противоположного берега реки. Или устроившись с комфортом на сосновой ветви и болтая ногой. Их внимание направлено на мой дом, на мою семью. Их взгляды тяжелы, а движения исполнены ленивой грации, что удивительно для мощных тел.

     "Выходи!" - слышу я требование. - "Не то придется заставить. Посмотрим, что ты за штучка".

     И вожак здесь. Он ходит кругами, не приближаясь к человеческому жилью, и постукивает... хвостом? лапой по стволу?

     "Выходи, выходи"...

     А луна только-только пошла на спад. И кроха не скоро откажется от маминого молока.

     И все же материнство дало мне кое-что другое - неожиданное, ошеломительное.

     Мое преимущество, о котором не догадывается никто.

     Проверяю, крепко ли спит муж - сонное снадобье должно подействовать. Меняю пеленки и целую малыша в курносый носик.

     - Охраняй, - говорю Коту, и он садится на подоконник, насторожив уши.

     На цыпочках выхожу на крыльцо. Мое появление сопровождается нестройным хором. Вой начинается на краю луга и укатывается в расщелину между горами - туда, откуда льется свет убывающей луны.

     Слабый порыв ветра доносит далекий лай всполошившихся собак.

     Осторожно ступая, выхожу за калитку, спотыкаясь и чертыхаясь в темноте. Невидимые зрители беззвучно смеются - снисходительно и с ноткой презрения к человекообразным.

     С каждым шагом - быстрее, четче - босые ноги ступают по траве, пока не переходят в бег. Зрение проясняется, слух распознает широкий диапазон звуков - от писка мыши-полевки до шума водопада высоко в горах. Я бегу туда, где льет холодный свет луна, посеребрив широкую дорогу на траве. Нет, не бегу - парю. Лечу стрелой. И ветер поет, вторя мне.

     Они появляются из тени, и я не удивлена. Бегут параллельно мне. Их много, не меньше десятка, и каждый способен переломить меня пополам как соломинку.

     Они развлекаются. И рассчитывают взять меня в тиски. Их вожак впереди, узнаю его по угольной гриве волос. Он смеется: глупая самочка приняла вызов. Сегодня она узнает, как умеют любить иль-хиль. До потери сознания. Глупая самочка забудет человеческую жизнь и не вернется к людям.

     Подавитесь.

     Ныряю в пролесок и мчусь наперегонки с ветром. И с преследователями. Один из них самонадеянно приблизился на опасное расстояние, рассчитывая меня схватить.