В действительности дела обстояли не столь плачевно - платье смотрелось идеально, и фасон шубки-разлетайки вписывался в межсезонье - но я испугалась, что не смогу соответствовать Мэлу, который, будучи одетым как подобает столичному принцу, попивал кофе, опершись о косяк кухни, и наблюдал за моей суетой. Он вообще любил смотреть, как я в полуголом виде бегаю туда-сюда, собираясь в спешке.
- Твой завтрак остывает, - заметил, отхлебнув из кружки.
- Некогда, - убежала в ванную. - Почему не разбудил пораньше?
- Пожалел. Ночь вышла короткой.
Что поделаешь, если я "сова", и в понимании Мэла слово "спать" имеет несколько иное значение, отбросившее физиологический сон на час позже. И ведь Мэл тоже любит поваляться в постели с утра, но, когда требуется, встает точно в назначенное время.
- Иди, допивай там, - вытолкала его на кухню. Не собираюсь румянить при нем внешность и подкрашивать ресницы с бровями. В женщине должна быть загадка, хотя трудно поддерживать таинственность, живя на нескольких квадратах с мужчиной. Иногда складывается впечатление, что Мэл видит меня насквозь.
При взгляде на наспех заправленную кровать память живо восстановила вчерашний вечер, раскрасив щеки не хуже румян. Надо признать, теснота койки нравилась мне больше, чем постельный плацдарм в Моццо. Поначалу я вела себя зажато, смущаясь из-за прекрасной слышимости, но Мэл успокоил:
- Расслабься и получай удовольствие. На этаже недавно сделан ремонт. Здесь полная звукоизоляция плюс защита от вис-подслушивания и подглядывания. Всё, как ты любишь, милая.
- Спасибо, милый, - ответила я в том же тоне. - Теперь могу читать тебе сказочки на ночь, не беспокоя соседей.
- Сказки в твоем исполнении я готов слушать хоть до утра, милая.
Такие булавочки, которыми мы поддевали и укалывали друг друга, с некоторых пор стали нашим обоюдным развлечением.
Уверенность, начавшая таять с момента, как открылись глаза, окончательно испарилась на институтском крыльце. Месяц назад я была гораздо решительнее, отправляясь в крестовый поход за своим мужчиной: сбежала в столицу и в одиночку добралась до лекционной аудитории. Что же мешает теперь? Мэл держит за руку и ободряюще улыбается. Впереди - шкафообразный охранник и сзади аналогичный робот с непроницаемым лицом. Никто не посмеет смеяться надо мной или обидеть словом. Так почему вдруг накатила робость?
Успела ли я соскучиться по институту? Не знаю. От ностальгии по ВУЗу отвлекали предстоящая фотосессия в доме отца, предстоящий караван вечеринок в высшем обществе, предстоящая работа Мэла и необходимость держаться настороже, подозревая всех и вся. Опасность могла исходить от кого угодно - от любого студента или преподавателя. Даже бабульку-вахтёршу лишили доверия, не говоря о ректоре.
Удачно, что мы пришли рано, когда холл пустовал. Монтеморт растекся тушей по полу, не шевельнувшись при нашем появлении. Светодиоды люстры испускали холодный голубоватый свет, святой Списуил замер в вечной позе вверх тормашками, поблескивая голыми пятками, а зеркалах отражалось множество Мэлов и мужчин в черных костюмах, между которыми затерялись одинаковые девушки в одинаковых платьях с яркими ромбовидными ставками.
- Твои рубашки с улучшениями? - поинтересовалась я, чтобы отвлечься, пока мы поднимались на полуторный административный этаж. Похоже, чистота рубашек Мэла превратилась в идею фикс, а точнее, в одержимость. Они стали одним из пунктиков, лишивших меня спокойствия.
Мэл взглянул недоумевающе. Чему удивляться? Между прочим, актуальный и своевременный вопрос.
- Рубашки? - переспросил. - Нет. Предпочитаю одежду без вис-добавок.
Спасибо за искренний ответ, - упала я духом. После месяца совместного проживания вдруг выяснилось, что Мэл терпеть не может улучшения, призванные облегчать жизнь людей. А то, что кому-то придется стирать и гладить ворохи рубашек, его не заботит, - взглянула на Мэла с раздражением. Впрочем, сегодня он надел футболку и джемпер поверх, а многочисленные рубашки остались висеть в шкафу, заняв все вешалки.
В отличие от привередливого Мэла мне всегда нравились вещи, напичканные улучшениями. Будучи на содержании у отца, я привыкла к минимализму и отсутствию изысков в гардеробе. Чем меньше тряпья, тем проще при переезде на новое место. Теперь же ноские, самоочищающиеся, немнущиеся, ароматизированные, меняющие цвет и подстраивающиеся в размер вещи приводили меня в детский восторг от факта обладания ими.
Кстати, об обновках. Похоже, в довесок к полиморфности кое-кто необратимо превращается в шмоточницу.
- Гошик, в среду предстоит фотосессия, а мне нечего надеть. Ни одной приличной вещи, - начала я издалека.
- Извечная женская беда, - заметил философски Мэл.
- Помнишь, мы договорились, что буду покупать одежду на свои деньги?
- Когда мы договаривались, то не жили вместе. Это во-первых, - прервал он. - А во-вторых, не паникуй. Успеешь подготовиться. Вечером всё обсудим.
Чует мое сердце, вечером предстоит новый раунд боев под названием "совместный бюджет". Судя по безапелляционному тону Мэл настроился на пересмотр былой договоренности.
Секретарша, поливавшая цветочки в приемной ректората, взглянула на нас с любопытством и по громкоговорящей связи доложила Царице о посетителях. Евстигнева Ромельевна встретила в дверях как радушная хозяйка:
- Доброе утро. Рада видеть вас в полном здравии.
Когда охранники осмотрели её кабинет и вышли в приемную, женщина указала на кресла.
- Прошу, присаживайтесь. Неужели Департамент правопорядка оказал мне доверие? - осведомилась у Мэла с налетом мягкой иронии. - Меня исключили из списка подозреваемых?
- Нет. Но в некоторых случаях Департамент снимает с себя полномочия. Я подписал бумаги о личной ответственности, когда Эва со мной, - пояснил он.
Вот так, между прочим, в непринужденной беседе проректрисы и Мэла выяснилось, что он подписал за моей спиной какой-то документ, не удосужившись рассказать о сути. Ох, и схлопочет кто-то за недоговорки и тайны!
- Думаю, мы быстро свыкнемся с присутствием специалистов Департамента, - объявила Евстигнева Ромельевна, лучась оптимизмом. Уж не охранников ли она посчитала специалистами? - Поскольку пропущено полтора месяца учебы, перед нами стоит задача по наверстыванию упущенного. С расписанием весеннего семестра вас ознакомят в деканате. Наш институт совместно с Департаментом образования подготовил программу дополнительных занятий с учетом пересдач по задолженностям зимней сессии. Для вас, Егор, проблемным предметом осталась символистика, а у вас, Эва, не сдана теория снадобий. Если потребуется, мы охватим часть летних каникул и, соответственно, отодвинем сессию ближе к осени. Я рассчитываю на удачный весенний семестр.