— Н-нет. Наверное, нет.
— Вот именно. Да еще журналисты достают. Они весь институт обложили и тоже предлагают бабло за достоверную информацию о тебе.
— О! — отозвалась я потрясенно.
— В общем, решай. Тариф увеличивается, но в него войдет всё, о чем мы сговорились ранее, плюс добавка за конфиденциальность.
— За конфинцед… За что?
— За молчание. Надо же оправдывать приставку "личная" стилистка.
Да, при желании Вива могла бы поведать многое обо мне как в ДП[19], так и репортерам, и у последних потекли бы слюнки от рассказов о том, что когда-то я не умела ходить в туфлях на каблуках, и о зашкаливающем индексе талии и бедер. В этих подробностях нет ничего преступного или шокирующего за одним исключением: если подробности касаются обычного смертного человека, а не дочери министра. Любую новость можно преподнести так, что она станет сенсацией в мгновение ока. И будет моя физиономия красоваться на обложке журнала в ореоле сигнальных овальчиков: "Дочь министра предпочитает одежду с сезонных распродаж!" или "Дочь Влашека самолично сдает одежду в прачечную!" И так далее и в таком же духе.
О-о-о, как же ненавижу отца! С его новой должностью мои проблемы растут день ото дня, час от часу.
— Пользуюсь популярностью, — пробормотала я. — Интересно, сколько денег отваливают за сплетни и стукачество.
— Скажем так, предпочитаю журавля в руках вместо синицы, — ответила Вива. — Журналисты предлагают мало и разово, дэпы[19] тоже считают каждый висор, потому что отчитываются за потраченное бабло. С ними однажды свяжешься и больше не расстанешься. Овчинка не стоит выделки.
Что ж, стоит отдать должное честности девицы. Она могла промолчать о том, что приняла предложение дэпов[19] или газетчиков. Журавль — это я, из хвоста которого Вива будет ежемесячно выдергивать перья. Ни много, ни мало, а полторы тысячи. Стабильный и спокойный заработок в отличие от паутины шатких посулов дэпов[19]. К тому же, у Вивы есть стимул для стараний в создании моего неповторимого стиля. Мы взаимозависимы. Я — ходячая реклама её мастерства, и мне нужны советы, начиная от эффектного макияжа и заканчивая выходами из тупиковых жизненных ситуаций. Но и без хвоста журавлю неохота оставаться. Проверю, заинтересована ли девица во мне, и заодно покажу, что в любой момент могу упорхнуть к другому, более сговорчивому стилисту.
— Замётно на полторы тысячи. И предупреждай заранее. Ты сообщаешь об изменении договоренности, когда осталось… — поглядела я на запястье, — два с половиной часа до концерта. За это время не удастся найти другого специалиста.
— Хорошо, — согласилась Вива. Чуть поспешнее, чуть взволнованнее, но по голосу я уловила, что она не намерена разбрасываться ценными клиентами. — Тариф останется неизменным… до некоторых пор.
— До каких? До следующей недели, пока дэпы[19] не предложат больше? Или ты работаешь на них и на меня?
— С ними дел не имею, — поджала губы стилистка. — А тариф пересмотрим, когда выйдешь замуж за Мелёшина.
Я закашлялась:
— Замуж?
— Не изображай простую. Время уходит, — схватилась Вива за кисточки. — Шмотки с собой?
— Здесь, в пакете.
— Прекрасно. Закрывай глаза.
Пока личная во всех смыслах стилистка водила чем-то мягким по моим щекам и лбу, подкрашивала брови и ресницы, я раздумывала. Если дэпы[19] вызывали Виву для приватного разговора, речь в котором шла обо мне, руководствовались ли они исключительно заботой о моей безопасности? Кого еще могли вызвать в департамент для профилактической беседы? Тех, с кем я общалась чаще, чем с другими. Не так уж много знакомых: Радик, которого теперь нет, Аффа, близнецы Чеманцевы, Петя Рябушкин. Но после возвращения с курорта встречи с ними стали формальными и мимолетными. Выходит, попытка дэпов[19] прощупать Виву — первая ласточка. Нужно быть осторожнее в высказываниях и общаться с оглядкой. Никому не доверять. Черт, такими темпами недолго превратиться в параноика.
Надо бы обсудить с Мэлом. Пусть объяснит, почему департамент его отца обкладывает меня по всем фронтам, ненавязчиво копая под моих знакомых. Нет, не стоит говорить с ним. Мэл озаботится, начнет выяснять, что и к чему, а дэпы[19] притворятся, что знать не знают, о чем речь, и зароются как кроты в землю. Зато начнут действовать хитрее и применят другие доводы для убеждения той же Вивы. Или Аффы. Или еще кого-нибудь, кто перемолвится со мной парой незначащих фраз.