— Ладно, — говорит Читосе, — пошли отсюда уже.
— Погодите, — говорит продюсер Вико, — вы же ищете настоящее видео, да? Настоящий снафф?
— А с чего ты взял, что это не настоящее видео? — прищуривается Майко, но тот только рукой машет. Экспозиция кадра, говорит он, бездарная работа, сразу видно, что все ненатурально, эмоции не сыграны, свет не выставлен, тени, вы видели тени? Тени сразу все показывают, дилетанты, кто ж так снимает. Конечно, круто, что сделано якобы на одну любительскую камеру, якобы в подвале каком-то, но профессионал сразу видит, что подделка. Да, если бы настоящее было — он бы первый в полицию побежал, хотя ваша полиция — тоже одно разочарование, у него как-то кольцо украли с изумрудом, фамильная драгоценность, еще его бабушка носила, а его бабушка — уважаемый человек дома, в Италии, она была третьей, кто плюнул на труп Муссолини, а это не хухры-мухры вам. Хорошее было кольцо, почти перстень, при этом изумруд не самой чистой воды, но это … тут его прервала Читосе и сказала, что она клянется, что если Вико не перейдет к делу, то с ним вот прямо сейчас что-то нехорошее произойдёт, что она калечить людей не умеет, но очень постарается. Коленки ему прострелит, например.
— Не надо, пожалуйста, — говорит Вико, — у меня и так коленки больные. Я мазь из гремучих змей выписываю из Америки, в смысле из яда гремучих змей, конечно же. Очень помогает и … Ай!
— Хватит его по голове бить. — говорит Майко. — Никогда не начинай с головы, жертва сразу теряется, мысли путаются, опять бить приходится. Дай уже человеку сказать.
— Спасибо, — говорит Вико, потирая ухо, — в любом случае есть у меня связи в этих кругах, ну вы понимаете, мы, продюсеры должны держаться вместе, пусть меня и не пускают в ваши профсоюзы или как у вас там это называется? В гокудо.
— Ну да. — хмыкает Майко. Кто же его туда пустит, в гокудо путь только по рекомендации, а выход — дай бог, если пальцем отделаешься.
— Не, он мое терпение испытывает. — жалуется Читосе. — Издевается над нами, гад.
— Не умеешь вести допрос — не суйся. Тебе бы лишь бы дырку в голове сделать. Вот есть у тебя молоток и все тебе гвоздями кажется, — отвечает Майко, — тут деликатный подход нужен.
— Не хочу встревать в диалог профессионалов, но мне кажется, ваша коллега права. — говорит Вико: — я и так сотрудничаю, рассказываю все что знаю, а вы меня своим пистолетом по уху. Не то, чтобы я тут выражал несогласие, но все-таки…
— Вот. — говорит Майко: — не надо его пистолетом в ухо. Это же допрос. У него мысли сбиваться будут. Начинать надо с ногтей… срезать парочку, ну а потом…
— Не надо. Я же и так рассказываю! У меня знакомый есть, мы у его знакомого на вечеринке в поместье были, жутко модное такое бунгало в пригороде. Молодой парень такой был… он сын хозяина поместья, так у него такая вот кассета была. С настоящим видео. Я все не видел, только начало, потом его выключили, но впечатление жутковатое. Тогда-то я и узнал про этот японский фетиш.
— Это не японский фетиш. — сердится Читосе. — Нечего японцев извращенцами выставлять.
— Неважно. Но на видео была именно такая вот девушка, которую вы ищете — без рук и ног. Эм… дайте-ка вспомнить, как его звали то… Ясуда какой-то…
— Ясуда? И… где говоришь это бунгало — в пригороде?
— Ага. В пригороде, там такие места живописные, у них там свой горячий источник и озеро.
— Нету в Сейтеки озера рядом с источником. — хмурится Читосе. — Что ты придумываешь.
— Да не придумываю я ничего. Это ж не в Сейтеки. Это рядом с Киото.
— Ясуда из Киото. Зашибись. — говорит Майко. — А в этом бунгало случайно не было золотой статуи Императора, стоящей на колеснице? И сотни фонтанов?
— Да, была там статуя, и фонтаны тоже. Но вот сколько именно не считал. — задумывается Вико.
— Отлично. — говорит Майко: — вот просто замечательно. Нам только этого не хватало. Надо будет наших в курс поставить.
— Вы это… если что имейте в виду, что я могу и помочь. — говорит Вико. — Мне в общем и самому интересно. Да и девушка на видео уж больно несчастная была. А у меня принцип — после съемок девушки должны быть счастливые.
— И где ты был, сволочь… — бурчит себе под нос Читосе.
— Здесь был, — отвечает Вико, — два года уже как. А до этого — во Франции. Но там мне не понравилось. У вас лучше. Хотя рыбы вы многовато едите, и мясо тут дорогое. И пиццу делать не умеете, а то, что у вас тут за пасту выдают — вообще богохульство. Моя бабушка бы в гробу перевернулась, если бы увидела, а она, между прочим…
— Уважаемый человек, который третьим плюнула на труп Муссолини. — закончила за него фразу Майко. Вико некоторое время смотрел на нее, моргая и вдруг просиял.