— Не переживай, дорогая, — успокаивала я Ксеню. — Покажу тебе, где этот краник находится.
И тут же послышался странный гул со стороны деревни. Шум этот приближался, и гул становился всё сильнее и сильнее. Создавалось такое впечатление, что это движется немалая толпа народа. Не только я его услышала, но и все, кто был рядом со мною, повернули свои головы в сторону села.
А шум этот приближался всё ближе и ближе. И вот из-за дома показалась толпа народа во главе с отцом Николаем. Его чёрная ряса развевалась на ходу подобно крыльям гигантского ворона.
«Так вот о чем кричал Ион, — догадалась я. — Он сообщил о нашей находке. И теперь всё село, весь румынский сат спешит полюбоваться на свою святыню».
Люди шли скорым шагом и очень быстро очутились возле нас. Мне показалось, что вся деревня и стар, и млад, собрались у нас в усадьбе.
Аурел подбежал к батюшке и поцеловал ему руку. И они вместе, подойдя к святому лику, приклонили перед ним колени. Отец Николай прочитал краткую молитву, встал и поцеловал икону. Взял её в руки, поднял над головой и произнес торжественным голосом:
— Радуйтесь прихожане, — переводила мне на ухо слова батюшки Ксеня. — Мир, покой и счастье пришли в ваши дома. Отныне и навсегда удача будет сопутствовать нам во всем.
Что тут началось! Радостные крики прозвучали со всех сторон. Люди целовались, обнимались и плакали от радости одновременно. Батюшка с Аурелом подошли к нам и поклонились в пояс.
— Спасибо, тебе Мария. Я верил, я знал, что Господь не оставит нас на произвол судьбы. Что поможет тебе в поисках.
Я себя чувствовала неловко. Все селяне смотрели на меня, как на какое-то чудо. И чтобы разрядить обстановку, я спросила батюшку:
— Скажите, отец Николай. Аурел — ваш родственник?
— С чего ты взяла, — у батюшки был удивленный вид. Наверное, не ожидал такого вопроса. — Нет. Он мне не родственник. Это наш церковный служка.
— А что же он делает у нас на даче? Почему представляется садовником?
— Мне стыдно, конечно, за этот обман. За эту мистификацию. Но что поделать? Я же не знал, кто приедет сюда отдыхать. А может авантюристки, какие? Вдруг, специально, чтобы украсть нашу святыню. Вот я загодя и послал Аурела под видом садовника к вам на дачу. И мне хорошо. Все под присмотром. И хозяйке помощник.
— Да уж, помощник, — вставила свое слово Ксеня. — Ходячее лихо — этот Ваш Аурел. Литр зеленки на него извела, да десять метров марли. Что ни день, то травма. Из кухарки превратилась в медсестру.
— Извини, хозяюшка, но парень он у нас действительно неумелый. В церкви у него тоже всё валится из рук. Боюсь, как бы он её не пожег ненароком. Но другого кого послать, не было.
— А почему Вы сразу не сказали, что Аурел Ваш служка? Ещё тогда, когда мы с Вами в церкви разговаривали? — Спросила я батюшку.
— Как-то к слову не пришлось. Вы не спрашивали, а я о нем и не подумал вовсе. Признаюсь честно, не до него было.
— И он, конечно, всё понимал, о чем мы говорили?
— Понимать-то он понимал. Но, изъясняться по вашему не умел.
— Это что же, получается, — подвела я черту под нашим разговором, — Аурел за нами присматривал. Мирче — охранял. Выходит, что они подозревали друг друга напрасно. Думали, что противники, а на самом деле — союзники. Выполняли одну работу на двоих. Вот это да! Мирче, Аурел! — Позвала я ребят. — Сегодня знаменательный день. Нельзя ссориться. Быстро пожмите руки в знак примирения.
Парни, все еще нахохлившиеся, как молодые петухи, нехотя взялись за руки.
— Да ладно вам, — засмеялась я, и сцепила мизинцы Мирче и Аурела. — Мирись, мирись, мирись, и больше не дерись, — шутила я над ними. — Долой унылые лица! Сегодня радостный день. Все хорошо закончилось. Вы ведь, если правильно мыслить, должны быть друзьями. Вы защищали честь своей страны. Вы думали, что сражаетесь с противником. А оказалось совсем наоборот. Ну? Мир, друзья мои?
— Конечно, мир, — расплылся своей очаровательной улыбкой Мирче, и обнял нашего маленького и такого вредного садовника. Даже удивительно, но Аурел сегодня был и без зеленки, и без бинтов.
Пока мы разговаривали с батюшкой, народ шумно выражал свою радость. Толпа гудела и галдела на своем наречии. И среди этого человеческого рокота, как гром среди ясного неба прозвучал такой родной и такой в этот миг, невероятный голос. Голос, который я обожала и не смогла бы спутать ни с каким другим голосом в мире.
— Муся, что здесь происходит? Кто эти люди? И почему все плачут? — Громко гремел баритон у меня за спиной.
— Дашка, — позвала я подругу дрожащим шепотом. — Ущипни меня. Я превращаюсь в Жанну Д,Арк. У меня галлюцинации. Я слышу голос Костика.