…Человек стоял перед бульдогами со знаками своей власти над ними в руках и молчал. И даже не глядел на них. И собаки решились напомнить о себе человеку. Корноухий громко и басовито кашлянул «Кха! Кха!», а робкий братец его вежливо и тонко тявкнул.
Демин посмотрел на бульдогов и поежился, словно его холодом обдало.
Нет, нет, ни за какие коврижки он не станет бороться с Логиновым! Ну зачем? Ну на кой черт Демину сдалась эта должность Главного, да еще в придачу с этими безобразными бульдогами!
Отвратительными бульдогами. Омерзительными.
И когда Демин, повторяя эти ругательные слова, разжег в себе настоящую ненависть к бульдогам, ему самому стало казаться, будто и бульдоги тоже ненавидят его. Люто ненавидят. И вот-вот бросятся на него. Свирепый корноухий вцепится клыками в глотку, а робкий братец его бросится сзади на плечи…
— Да пропадите вы пропадом!
Демин швырнул на землю поводки и, попятившись, медленно — нельзя резко, а то бульдоги тут же нападут — повернулся и, едва удерживаясь, чтобы не побежать, — нельзя, нельзя бежать, Демин слышал от кого-то, что от собак ни в коем случае не следует убегать, — пошел в сторону магистрали. Пройдя шагов двадцать, Демин осторожно оглянулся. Собаки сидели там же, где он их оставил. Похоже, что они и не собираются нападать на Демина. Да, пожалуй, это явная чепушина, зачем им на меня нападать, — подумал Демин. И тем не менее, только выйдя на магистраль, он почувствовал себя в полной безопасности — здесь было многолюдно, на перекрестке стоял вооруженный жезлом и пистолетом милиционер, а уж ему-то известно, как поступать с безнадзорными и, может, даже бешеными собаками. У милиционеров, несомненно, есть самые точные инструкции на этот случай.
Демин вытер взмокшую шею и облизнул пересохшие губы. «Чаю бы», — подумал он и направился к дверям той самой бутербродной, куда собирался было пригласить на «дружеский завтрак» враждебных ему теперь бульдогов.
А бульдоги… Некоторое время они терпеливо ждали окрика, словесной или бессловесной команды и, сообразив, наконец, что не дождутся, переглянулись, вздохнули, и, подхватив с земли поводки, мелкой, арестантской рысцой вразвалку побежали прочь от дома, с которым их уже ничто не связывало, за новым своим хозяином, от которого исходили знакомые им еще по прежней жизни запахи страха, одиночества, близкой смерти.
Кстати, бульдогов звали так: Шкворень и Гвоздь. Шкворнем звался корноухий. Забавные клички, ничего не скажешь.
Обида Егора Грачева
1
Принц и Чемберлен познакомились у пивной палатки. Произошло это однажды утром, а точнее сказать, в 6 часов 30 минут, ровно за полчаса до начала рабочего дня, в нашем полукурортном, полутрудовом приморском городе.
По правилам, пивная палатка должна открываться в восемь. Но писаные правила, к сожалению, не всегда учитывают разнообразные интересы и вкусы людей. Одному утром подавай чай, другому — кофе или молоко, один удовлетворится стаканом чистой воды, а иному до зарезу необходим стакан водки. А вот некоторые клиенты продавщицы Клавдии Петровны любят, например, спозаранку освежаться пивом. Сама Клавдия Петровна к пиву равнодушна. Ну, еще в жару, если полбокала для утоления жажды, то еще можно. Но чтобы утром, натощак! Фу! Даже бесплатно, и то не стала бы его пить. Мужики дуют его по утрам скорее всего по дурости. Они в таких делах смурные, наши мужики, до того разбалованные, чертяки, просто беда. Но пиво что — оно как будто не вредное, а то ведь всякую отраву глушат. В трудное время, бывало, даже политурой и денатуратом не брезговали. На этикетке череп и кости, а ему хоть бы хны, насосется, дурень, и счастлив.
Но такие мысли только про себя. И не дальше. Раз ты торговый работник, о своих личных вкусах забудь. Для тебя один закон — вкусы и желания потребителя. А как же иначе: ты продаешь, а он покупает. Покупатель любит пиво — пожалуйста! Покупатель желает пить его по утрам — ну что ж, пойдем ему навстречу. И Клавдия Петровна открывает свое заведение чуть свет. Конечно, можно нарваться на штраф. Могут даже с работы снять. Всякая неприятность может быть, поскольку ты нарушитель. Но возможность наказания не очень пугает Клавдию Петровну. И не потому, что она такая рискованная. Просто пораскинула как-то мозгами и сообразила, что риск не так уж велик. Улица эта — Синопская — глухая, окраинная, Клавина торговая «точка» самая отдаленная в городе, и начальники, то есть люди, имеющие право штрафовать и снимать с работы, сюда редко заглядывают. Да и то в положенное служебное время. Во всяком случае, не раньше девяти часов. Ну а в положенное время, пожалуйста, ревизуйте, ищите, все равно никаких нарушений не обнаружите. Клавдия Петровна себе и своим детям не враг. И вообще, она женщина аккуратная, у нее всегда все тютелька в тютельку. Само собой разумеется, лучше бы торговать, не нарушая правил. Думаете, Клавдия Петровна этого не понимает? Понимает. Ну а что ей делать? Войдите в Клавино положение — вдова, четверо мальчишек на руках, а это такие потребители… Им только давай и давай. А ради детишек и не на такой пустяшный риск пойдешь.