Она взмахнула рукой.
- Поднимайте.
Клетка склонилась, мужчины забрались на скамейку. Через миг телега покатилась по улице Большого канала. Я нахмурилась.
Вианд хотела отвезти нас по улицам, словно показывая Гевегу, что меня поймали. Толпы Басэери смотрели, как проезжает машина. Раньше меня еще не освистывали. Кричали, плевали и бились – да. Но не освистывали.
- Уродина!
- Убийца!
- А я кого-то из них исцеляла, - прошептала Тали, уклонившись от гнилого апельсина.
- Тали, что ты сделала, когда Вианд выпустила боль?
- Ничего.
- Но ты должна была. Боль не навредила тебе.
- Немного жгло. Думаешь, у меня иммунитет, как у тебя?
- Раньше его не было.
Она пожала плечами.
- Я пыталась увести тебя. Я думала только о том, как оттащить тебя.
Оттащить. Она касалась меня. Я закрыла глаза и представила нас там. Я что-то ощутила до того, как Вианд выпустила боль. Покалывание, будто она что-то забирала у меня. Иммунитет? Она одолжила его?
- Положи ладони на мои, - сказала я. – Может, получится передать мне боль.
- Что? Я не могу.
- Попробуй.
Она положила ладони поверх моих, и…
- Ничего.
- В этот раз покалывания не было, - может, она ничего не делала. Я могла закрыть ее от боли, или боль пролетела мимо нее. Может, я оттянула боль на себя.
- Ты же знаешь, как нам выбраться? – она смотрела на меня с надеждой. Ее уверенность была милой, но я не была уверена, что заслужила такую веру.
Я не знала, как выбраться из клетки. Я не могла даже сбежать в городе, который знала так хорошо, как свое имя.
- Они не будут вечно держать нас в клетке. Когда Вианд откроет двери, я перекину боль, и мы побежим.
Она нахмурилась.
- Не лучший план.
- Другого нет.
- Ладно. Скажи, когда придумаешь другой.
- Мы выберемся отсюда, - пообещала я. Она улыбнулась, но вряд ли поверила мне. Насмешки и броски гнильем прекратились, когда мы попали в другой квартал.
Люди следили за нами, их лица были мрачными и холодными, но из-за людей Вианд, а не из-за нас. Я видела разочарование, поражение. Герцог превратил нас в людей, которые позволяли тащить по городу детей к тому, кто одолел нас.
- Освободите Забирателей!
Данэлло? Крики звучали вокруг нас. Мужчины с дубинками и сетями выбежали из толпы. Они напали на главного стража и бросили в него сеть. Еще больше людей бросилось к лошадям. Айлин, Джован, Бахари, Энзи.
Даже Винвик!
Раздался высокий вопль. Лошади встали на дыбы, передние копыта ударили по рыбакам, пытавшимся набросить на них одеяла. Возница был на земле без сознания. Я заметила Барникова с палкой.
- Видишь? План не нужен. Нас спасут!
Лошади завопили снова, одна лягнула. Клетка содрогнулась, копыта ударили по ней. Конь бился, пытался сбросить с себя наездника. Клетка качалась, как лодка в бушующей воде.
- Толкайте сильнее! – вопил Данэлло поверх шума.
Я закричала, клетка перевернулась, утаскивая лошадей на землю. Тали упала на меня, ее колено ударило меня по голове. Дверь открылась, мужчина вытащил ее. Другой взял меня за руку и поднял на ноги.
Он поспешил увести меня от клетки.
- Нет, там мои друзья, - я пыталась вернуться, но мужчина не останавливался.
Люди Вианд были удивлены нападением, но они не мешкали. Их было все больше, они окружали других мечами и прутами с пинвиумом. Данэлло пятился, закрывая Тали и Айлин.
- Погодите!
Мужчина вел меня по улице.
Прочь от Данэлло и Тали.
Прочь ото всех.
Святые и грешники! Это было не спасение, а похищение.
- Пустите! – я не могла вырваться из хватки. Я била его по руке, но она словно была из камня. Я склонилась и укусила его за плечо.
Он вскрикнул и отпустил меня.
- Ну уж нет, – сказал другой мужчина, появляясь сзади раньше, чем я сделала шаг. Он схватил меня за руки и почти потащил по улице. Вокруг не было ни души.
Они тащили меня в дом в другом конце улицы.
Первый мужчина открыл дверь первого этажа и втолкнул меня.
- Поймали, - сказал он, закрывая дверь за нами.
- Хорошо.
Я развернулась. Там стоял парень, которому было лет двадцать.
- Что происходит? – спросила я, хотя уже знала, зачем меня спасли от Ищейки, но увели от друзей.
- Мы заработали пять тысяч оппа, - он ткнул локтем мужчину рядом с собой. – Видишь, дядя? Я говорил, что это сработает.
ПЯТЬ
Они хотели приз. Хотели так, что украли меня у Ищейки. Хороший план. Дикий, но хороший.
- А как же девочка, что была со мной? – спросила я, пока руки связывали.
- Не знаю, все равно, - сказал дядя, потирая плечо. – Должна быть свободна. Люди в доках были не рады, что пару Забирателей арестовали.
Парень кивнул.
- Особенно тот парень, да, Фесо? Светлый, высокий. Он называл тебя героем. И он поднял шум.
Данэлло.
- О, да, - Фесо рассмеялся и покачал головой, словно не понимал такого поведения. – Рэсик слушал, а потом улыбнулся.
- Тогда у меня появилась идея, - парень, Рэсик, подмигнул и постучал по виску. – Пусть рискуют, а, если выйдет, мы схватим тебя и уведем из-под их носов.
Эти люди были готовы смотреть, как солдаты сжигают дома, чтобы украсть то, что останется. Сбежать вряд ли выйдет. Боли осталось мало, убежать со связанными руками я не могла. Я не могла рассчитывать на спасение, ведь не знала даже, ушли ли остальные. Вианд могла схватить их всех.
- Что вы сделаете со мной? – спросила я.
- Убьем, - сказал спокойно дядя.
- Голова подойдет им, да? – добавил Фесо. – У нас есть ящик? Будет грязно.
Желудок был готов устроить им грязь сейчас.
- Не нужно так делать.
- У тебя есть пять тысяч оппа? Тогда отпустим.
- Стойте! На плакатах не говорится, что я должна быть мертвой, - они замолчали. – Герцог хочет меня живой. Убьете, и не получите ничего.
Фесо нахмурился.
- Никто не хочет преступников живыми.
- Герцог хочет. Я нужна ему, - я не знала, зачем, но надеялась, что они не спросят. К счастью, они не ударили меня сразу. Я не хотела, чтобы меня отдали герцогу, но так моя голова была бы на плечах.
Было сложно придумать план без головы.
- Не думаю, - Фесо поднял топор, который я не заметила на столе.
Прошу, святая Сэя, нет.
Рэсик вскинул руку.
- Погоди, а если она права?
- Голову проще отнести в Басэер, - пробормотал Фесо.
- Нет, если от этого проку не будет, - дядя смотрел на Рэсика, словно мог предсказать будущее по его веснушкам. После долгой минуты он сел за стол рядом с Фесо. – Будет сложнее доставить ее туда, но мальчик прав. На плакатах не было ничего про смерть, а обычно уточняют. Мы сможем сунуть ее в телегу.
- Но не сможем скрыть.
- Рэсик, - отмахнулся дядя. – Возьми тот ящик. Она поместится.
- Может, проще будет идти? – спросила я.
- Нет, ты убежишь.
- А если я пообещаю не убегать?
- Знаешь, - сказал Фесо дяде, - головы не болтают.
Я замолчала. Рэсик рассмеялся.
- Бери ящик, чтобы мы убрались отсюда.
Это было плохо. Я разглядывала комнату, надеясь, что придумаю идеальный план побега. Один стол, три бандита, три стула, четыре матраса. Окон не было. Только одна дверь. Дядя уже показал крепкую хватку, Фесо был крупнее и шире, у него было столько шрамов, что он явно был не прочь пустить кровь в драке.
Дядя не смотрел на меня. Его голова была склонена над бумагами на столе. Мне показалось, что это карты. Фесо смотрел на меня все время без эмоций.
Он рассмеялся. Если крокодилы умели смеяться, так это и выглядело.
- Она хитрая. Смотри – она планирует побег.
- Нет, - сказала я.
- О, ага. Я видел, как ты озиралась.
- Можно завязать ей глаза, - сказал дядя, не отрывая взгляда от карт.