За следующим поворотом оказалась дверь — неожиданно добротная, из толстых, потемневших от времени досок, пригнанных друг к другу так плотно, что между ними не всунуть и лезвия ножа. Шенк дернул бронзовую ручку, но дверь открываться не пожелала. Можно было бы садануть плечом… но, оказавшись в чужом доме, негоже начинать знакомство с выламывания дверей. Это уж потом, если знакомство не заладится… да и то выбивать надо будет те двери, что наружу ведут. Знать бы только, где они тут.
Еще один поворот, еще… если ему не изменяло чувство направления, то сейчас он как раз обошел половину коридора. Еще столько же — и он придет на то же место, с которого начал путь. Не слишком радужная перспектива.
Впереди показалось что-то вроде небольшого зала, и Шенк удовлетворенно хмыкнул, увидев винтовую лестницу, уходящую вверх и вниз. Значит, у этого странного места есть продолжение… что ж, придется обойти здесь все. Он некоторое время раздумывал, какое направление выбрать, и затем решил подняться на самый верх, а уж потом неторопливо спускаться, обшаривая коридоры и комнаты, если здесь вообще найдутся открытые двери.
Лестница казалась бесконечной. Виток за витком, виток за витком… По его приблизительной оценке, эта башня была не меньше донжона Цитадели — самого высокого строения в столице Ордена. А может, она и вовсе была бесконечной — ибо кто знает, какие законы царят в этом месте. Усталости он не ощущал — пожалуй, мог бы взбежать по лестнице бегом, и даже не сбить дыхания. Новое тело нравилось Шенку все больше и больше, а что касается души… Он не в первый уж раз потрогал выступающие клыки и хмыкнул. Украшение весьма сомнительное, особенно в глазах тех, кто привык видеть в вампирах посланцев Тьмы.
Внезапно в голову пришла другая мысль, куда более печальная. Он не взял с собой даже мешка с продуктами, справедливо решив, что впереди его ждет смерть. В этом случае вряд ли удалось бы дожить не то что до истощения, а даже до появления чувства голода. Но сейчас он был бы не прочь перехватить хороший кусок ветчины… хотя, признаться, ветчина, что осталась у них после пребывания возле Червоточины, уже успела обзавестись изрядным душком. Что ж, если здесь есть стены, двери и наверняка комнаты, скрытые за этими дверьми, может быть, здесь найдется и что-нибудь из еды. Похоже, немедленная геройская смерть отменяется. Или отодвигается. Теперь ему для выживания нужен не просто кусок хлеба и глоток воды. Не только…
Лестница закончилась. Он вышел на площадку — такой же заворачивающий за угол коридор, только теперь в нем есть окна. Самые настоящие окна — они были и ниже, по меньшей мере еще на четырех этажах, но Шенк, стиснув зубы, не останавливался и выглянул «наружу» только теперь. Свет из окон не лился, а потому он и не надеялся увидеть там, в проеме, зеленые луга… или хотя бы снежные равнины. Снег тоже хорош, хотя бы тем, что его легко превратить в воду. Но увидеть хоть что-нибудь — уже это вселило бы надежду.
Но за окном была тьма. Ни в одном окне обычного, такого привычного мира нельзя было увидеть такой непроглядной, такой совершенной тьмы. Всегда есть хоть какой-то свет. Свет из окон домов по соседству… свет равнодушно взирающих на землю звезд… свет факелов ночной стражи. А эта темень была воистину совершенна, такая возможна только в подземелье, в глубоком каземате, куда не проникает свет. Никакой и никогда. Тьму за окном, казалось, можно было потрогать, можно было нарезать ломтями… жаль, что нельзя было намазать на кусок хлеба.
И вдруг Шенк услышал шаги. Даже не услышал, скорее просто почувствовал, тем самым чутьем, которое свойственно вампирам… и еще опытным воинам, которых годы схваток, ночевок в лесу на территории врага, патрулей в опасных районах города научили видеть затылком, слышать пятками и нюхать пальцами рук. Даже сквозь латные перчатки. Темплар не шелохнулся, продолжая вглядываться во тьму за окном. Он уже не надеялся увидеть там свет хотя бы одной одинокой звезды. Просто сейчас, когда на него смотрят глаза хозяина, лучше не делать резких движений.
Позади раздалось вежливое покашливание. Вот теперь можно было и обернуться.
В нескольких шагах от Шенка стоял высокий — даже выше его самого — мужчина лет тридцати с небольшим. Темные волосы, слегка, словно изморозью, подернутые сединой, правильные черты лица. Тяжелые, странно знакомые доспехи — но непохоже, чтобы броня мешала ему двигаться. Из оружия — всего лишь кинжал, да и тот в ножнах. Руки пусты, повернуты к Шенку ладонями — вполне знакомый знак мирных намерений.
Он произнес длинную фразу… голос звучал самую малость насмешливо. Шенк мог угадать общий смысл, некоторые слова звучали знакомо — но не более того. Видя, что незваный гость не понимает, хозяин сказал что-то еще… вроде бы даже на ином языке, слова были более резкими, но еще более непонятными.
— Простите, я не понимаю вас.
И только сказав последнее слово, он с удивлением понял, что произнес эту фразу на древнем, давно забытом языке, языке, на котором говорила еще Святая Сикста. Языке, на котором были сделаны надписи на золотых листах в хранилище, оставленном Сикстой своим наследникам.
Мужчина удивленно приподнял бровь, затем его губы растянулись в довольной ухмылке.
— Забавно… — сказал он. — А я надеялся, что больше никогда не услышу этого языка.
Красивая блондинка щелкнула пальцами, и изящный столик с высокими резными ножками прогнулся от появившейся на нем темно-синей стеклянной вазы, наполненной фруктами. Большая часть из них была ему незнакома, а некоторые… ну как, спрашивается, можно есть странный бурый плод, поросший шерстью? Не желая показаться смешным, Шенк протянул руку, взял огромное — такого он не видел никогда в жизни — яблоко и неторопливо надкусил. Ароматный сок брызнул во все стороны, липкой струйкой потек по подбородку.
— И это тоже магия, — с видом знатока заметил он, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало осуждение. Похоже, здесь к колдовству относились несколько иначе, чем в Ордене. К настоящему колдовству, а не к простому заговариванию ран.
— Да, конечно. Откуда здесь взяться обычной еде? — хмыкнул мужчина.
— Да, пожалуй… — Шенк откусил еще кусок, чуть не жмурясь от удовольствия. Ни один садовод Ордена не сумел бы вырастить подобное чудо. — А позволительно ли узнать, что это за место? И как зовут уважаемых хозяев?
— В этом, к сожалению, нет секрета, — пожал плечами мужчина. — Это место называется Ноэль-де-Тор… Один идиот маг, много лет назад, решил, что библиотека, здесь хранящаяся, не должна достаться врагу. Кто б другой сжег бы книги… но для мага такое решение было слишком простым, верно? Он зашвырнул башню, вместе с библиотекой, в пространство меж мирами… Это кажется смешным?
— Нет, — покачал головой Шенк, стараясь спрятать довольную ухмылку. — Просто я все-таки попал туда, куда хотел.
— А-а… ну, чему тут радоваться. Эта леди — Таяна де Брей, титулованная волшебница и просто замечательный человек. К сожалению, она не очень хорошо знает язык, на котором мы сейчас говорим. А я — Денис Жаров. Или просто Денис, так короче.
— Меня зовут Шенк Легран, я темплар Ордена… — Он с некоторым опозданием понял, что вряд ли этим двоим что-либо скажет и название государства, и даже его местонахождение. — А откуда ты, Денис, знаешь этот язык?
Выговорить имя с первой попытки не получилось, и Шенк лишь понадеялся, что хозяин не воспримет это как насмешку или оскорбление. Но тот лишь усмехнулся и пробормотал вполголоса:
— Интересное дело… помнится, у Галантора тоже не получилось выговорить мое имя как следует.
Возможно, он не рассчитывал, что гость услышит эти слова — но обостренный слух Шенка уловил каждый звук. В голове словно сверкнула молния, он отпрыгнул к стене, выставив перед собой руки и приготовившись вступить в бой. Тело покрылось липким потом… одно дело драться с обычным врагом, из плоти и крови, и совсем другое — с этим проклятым