— Да, Степан Павлович вас разыскивал… — Владислав почему-то не решился сказать, что разыскивал ее и он.
— Где же он?
— На Урале.
— Он хороший, умный человек. Какой смелый подвиг вы совершили, спасая ему жизнь! Вам было так трудно. — Ориша вздохнула. — Ну, а у вас как же?
— Режу, пишу статьи в журналы, преподаю, — глухо промолвил Владислав.
Он не продолжал далее: женился, воспитываю сына…
Он вообще, кажется, позабыл, что минуло пятнадцать лет и со времени их последней встречи могло произойти очень многое. И не заметил, как эта забывчивость постепенно усложняла простоту встречи. Только тогда, когда Ориша сказала: «А мне всегда хотелось знать про вас все», — он опомнился, но было уже поздно. Владислав начал торопливо рассказывать о своей семье, о том, как женился, и несколько раз повторил:
— Не знаю, как это получилось…
И каждый раз после этой мелкой, дурацкой фразы замечал, как холодеет синева Оришиных глаз. Он очень волновался, вытирал платочком вспотевшие руки, и с каждой минутой речь его становилась суше, и сам он себе казался все отвратительнее и гаже. Даже о своем чистом чувстве к ней, о желании во что бы то ни стало повидаться, о том, как летел и торопился, он не смог сказать, просто и задушевно.
— Захотелось повидать старого, друга, — произнес он и сам удивился отвратительной хрипоте своего голоса.
— Что же, желание ваше сбылось, — Ориша сказала это равнодушно и отвернулась к реке, слабо освещенной тусклыми плафонами, установленными на берегу.
— У меня едва хватило терпения…
— О-о, вы сохранили юношеский трепет души, — промолвила Ориша с плохо скрываемой иронией.
Владислав чувствовал, как почва уходит из-под его ног, как все больше отдаляется он от Ориши, но не мог избавиться от пошленьких слов.
— Я ведь все эти годы только и думал о вас, Ориша.
Она резко повернулась в его сторону и посмотрела на него очень внимательно.
— Клянусь вам, это правда… — прошептал Владислав, и шепот придал еще больше пошлости правдивым и, возможно, выстраданным словам.
Ориша поднялась, взгляд ее снова вернулся к широкой, темной реке.
— Не надо, — попросила она, болезненно поморщившись, и пошла.
Владислав последовал за ней. Он сожалел обо всем, хотел ей счастья, но хотел и себе награды за долгие годы поисков, за многие часы раздумий, за то, что летел к ней, оставив все, что называлось нынешней жизнью. Она была рядом, красивая, когда-то очень смелая, решительная, а теперь, кажется, обиженная и несчастная женщина. Владислав потянулся к ней и сжал ее руку. Она молчала. Тогда он остановил ее и заглянул в лицо.
— Не надо, прошу вас, — сказала она, и в тоне этих слов уже не было просьбы.
Владислав отступил на шаг, не выдержав сурового взгляда.
Они пошли молча по набережной.
В вестибюле гостиницы ее ждала какая-то женщина.
— Я к вам, — обратилась она сразу к Орише. — В нашем отделении ургентный день. Час тому назад в тяжелом состоянии доставлен брат вашего покойного мужа. Узнав, что вы практикуете у нас, он просит, чтобы вы его посмотрели.
Ориша слушала внимательно, опустив взор.
— Диагноз? — спросила она.
— Острый живот.
— Хорошо, — сказала Ориша и едва заметно улыбнулась, — мы посмотрим его вместе с доктором Тобильским. В случае операции, ассистировать буду я. Вы согласны? — обратилась она к Владиславу, взгляд ее потеплел.
— Конечно, мой долг… — сразу же согласился Владислав.
— Тогда поедем, — не слушая его, предложила Ориша.
Через четверть часа они вдвоем смотрели больного.
Владислав был потрясен возвратом старой обстановки: Ориша и он — у операционного стола! Прошло так много лет. И случай — тот же. Только на столе не Штраух… Не надо волноваться.
— Скальпель, — произнес он и не услышал своего голоса.
Все казалось синим, необыкновенно синим.
Оришина рука передала ему скальпель.
На секунду их глаза встретились. «Да, да, синева от ее глаз…» — подумал Владислав и, успокоившись, начал операцию.
Он не помнил, сколько она продолжалась. Не волновал его и успех. Волновала только добрая улыбка на усталом лице Ориши. Он радовался этому счастливому случаю, радовался, что эта операция дала возможность совершить путешествие в прошлое и вернуть Оришину улыбку.
XI
Встреча Владислава Тобильского и Ориши Гай приближалась к концу. Всходило солнце. Пылали на небе рассветные пожары. Стояла тишь. Пахло росой и днепровскими камышами. Ориша провожала Владислава на аэродром. Они оставили машину и шли в сторонке от шоссе. Владислав молчал. Ориша говорила о его удивительном искусстве хирурга.