Выбрать главу

В этих словах Планка содержится мысль о том, что реальность представлена экспериментом не только посредством той информации, которую он сообщает исследователю, но и самой его структурной формой как особым автопоэтическим единством. Эксперимент является чем-то большим, чем простая механическая совокупность приборов, инструментов, измерений и наблюдений, взятых отдельно и изолированно друг от друга. Он представляет собой воспроизводимое единство исследуемого физического процесса, системы приборов, являющихся продолжением органов чувств человека и инструментом исследования данного процесса, и самого человека как познающего существа, «органы чувств которого приспособлены главным образом к действиям в макромире». Соответственно, в эксперименте, в частности, в такой его гносеологически важнейшей компоненте, как прибор, находят свое отражение, с одной стороны, его специфические человеческие характеристики, обусловленные тем, что «прибор должен быть таким, чтобы показания его могли быть доступны нашим органам чувств», а с другой — в нем должны отражаться характеристики, обусловленные тем, что прибор находится в контакте не только с человеком, но и с исследуемым объектом, обладает структурным сопряжением, «сродством» с ним.

Все естествознание неразрывно связано с появлением приборов и инструментов, которые стали выступать в качестве «посредников в особом ранге между нами и явлением». Это опосредованно в свою очередь наложило отпечаток на структуру физического знания, характер расчленения его предметного поля на области, определяемые конкретной формой синтеза теории и эксперимента для каждого из них. Но это не означает, что организация познавательного пространства определена только спецификой приборов. Речь идет об их структурном, коммуникативном сопряжении, об организации топологического коммуникативного пространства межличностных взаимодействий. Именно это дает возможность говорить о развитии эксперимента в личностном измерении. Преобразование приборного базиса научного познания оказало существенное воздействие на характер научного труда. Резко возрос объем производимой в эксперименте познавательной информации, обработка которой, повышение ее качества и ценности потребовали создания специальной логической техники и математического аппарата. Это привело к необходимости специализации научно-исследовательской деятельности, ее разделения на теоретическую и собственно экспериментальную, которые ранее, в классическом естествознании, функционально совмещались в одном ученом.

Однако специализация может оказаться эффективной лишь в том случае, если она дополняется координацией. В этом двуединстве процессов специализации и координации кроется специфика тех преобразований, которые претерпела система научного познания, и в первую очередь физическое познание, в своем переходе от классической науки к современной. В результате этого перехода в системе научного познания произошло давно назревавшее разделение специальных функций теоретического и экспериментального познания и начал формироваться новый его уровень, функция которого — обеспечение коммуникативных связей между ее различными специализированными компонентами, с целью их координации. И именно возникновение этого уровня в системе современной науки следует, на наш взгляд, считать существенной ее особенностью по сравнению с классическим естествознанием.

Вернемся теперь к вопросу о роли эксперимента в развитии теоретического знания. Здесь важно зафиксировать, что возникновение в «современной физике таких специализированных видов познавательной деятельности, как экспериментальная и теоретическая, не означало, что экспериментаторы превратились в чистых эмпириков, теоретики — в абстрактных математиков. Произошло лишь известное перераспределение функций, причем выделение относительно самостоятельного уровня научно-теоретического познания вовсе не означало, что тем самым к этому уровню и перешла целевая функция всей системы научного познания, и что эксперимент лишился своего самостоятельного значения по отношению к теоретическому познанию. Таким образом, специфика происшедшей трансформации системы научного познания совершенно не укладывается полностью в иерархическую модель взаимосвязи теории и эксперимента с субординационным отношением между ними. Мало помогает здесь и введение разного рода обратных связей, посредством которых пытаются учесть воздействие эксперимента на теорию, для того чтобы отобразить динамику последней.