Взбудораженный Земноводный не мог заснуть в эту ночь, он вскочил, и вот уже битый час стоял у борта, тщетно пытаясь разглядеть желанный берег. Вдруг над водой появилась цепочка огней, а большая тень, которую он принял за очередной островок, пришла в движение. Раздался мощный рокот барабана, чередуемый с многоголосым выкриком. Тень стремительно росла, превратившись в гребное судно — очень большое, как оказалось, при ближайшем рассмотрении. А позади, прячась до поры, подкрались вертлявые мелкие лодочки, напоминающие каноэ. Зажглись лампы, освещая суровые лица вооружённых людей. Джонку взяли в кольцо, с главного судна требовательно рявкнули, заставляя подчиниться. Проснувшийся Джинхэй угрюмо сообщил об умелой засаде, добавив, что плохо понимает язык вьетов. Он встал у борта, сложив руки рупором, и крикнул во тьму. Через некоторое время ответил другой человек. Полился мелодичный, длинный монолог, уже по-китайски, а обрадованный монах торопливо переводил, возобновляя давнюю, негласную традицию.
— Пусть странники ничего не боятся… Ванланг защитит своих друзей… Воины не будут спать всю ночь, оберегая покой… В общем, великий и справедливый король Хунг Зуэ, солнцеликий отец вьетов и много других красивых терминов, любезно приглашает в гости.
— Мы в плену? — уточнил Николай.
— Разумеется. Наверняка с утра следили. Какая великолепная подготовка и выдержка! — монах взял лампу и пристально оглядел спящую подругу. — Хм… Знаешь, почему Синьуан не заметила? Всё предусмотрено! Вьеты отличные охотники, искусные мастера по части маскировки и всяких ловушек.
На ладони Джинхэя лежала короткая тонкая стрелка, которую он только что выдернул из крыла драконихи.
— Это не опасно? — встрепенулся профессор. — Вдруг там яд?
— Не переживай, — Джинхэй ещё раз понюхал и отбросил стрелу. — Давно бы убили, если что… Это кьюн сьё, сонная трава… Да и ладно — Синьуан отдохнёт пару дней, и ранка заживёт…
— Она рептилия! Ты ведь не знаешь, как эта дрянь подействует. А если умрёт?
— Личный дракон… Священное животное и завидный питомец, — монах широко улыбнулся. — Любой владыка обрадуется. Не бойся за малышку!
— А мы как же… А за нас? — растерялся товарищ. — Нам теперь что делать?
— Будем спать, пусть охраняют, а потом перейдём на корабль. Напомни, пожалуйста, вашу красивую поговорку. Утренний ум больше вечернего?
— Утро вечера мудренее, — грустно улыбнулся Николай. — Только я вот не верю!
— Коля, нельзя по любому поводу пускать змею в сердце! Чернота вмиг заполонит твою душу, — Джинхэй укоризненно покачал головой. — Тот человек дал слово.
— Человек дал, человек взял… Обманет!
— Нельзя! — монах опять сложил руки и крикнул в сторону большого судна. Получив утвердительный ответ, Джинхэй торжественно произнёс. — Ву Тьен Ну, священная мать вьетов, строго накажет, если нарушишь клятву.
Он присел возле драконихи, с нежностью погладив бугристую голову, а вскоре уже беззаботно спал. Земноводный подумал, махнул рукой и тоже лёг отдыхать. Утро мудренее…
Утром Синьуан, громко ругаясь и ворочаясь, возмущённо взирала большими синими глазами, обнаружив себя связанной. Она тут же попыталась разорвать сеть, правда, после вмешательства Джинхэя успокоилась. Неизвестно, что монах нашептал своей подруге, но Синька покорно допустила вьетов. Воины бережно подхватили дракониху, перетащив на соседний корабль, и вскоре флагман, сопровождаемый мелкими лодками, направился вверх по реке. Путь до столицы неблизкий, развлечений мало, местные с любопытством обступили невиданных чужаков — тибетских монахов, бородатых европейцев и, уж тем более, живых драконов они не встречали. Несмотря на приветливые улыбки хозяев и оживлённый разговор, трое друзей оставались в плену, о чём наглядно говорили угрюмые, татуированные воины с направленными арбалетами…
— Расскажи мне про этот Ванланг. Какая у него история, государственный строй, культура, — внезапно попросил Земноводный после того, как их накормили и оставили одних. Бывшие милые собеседники сменили охрану, стояли поодаль и грозили оружием, хмуро взирая на пленников. Служба есть служба…