Земноводный завершил чтение и задумался. Неизвестная науке бабочка. Синеусая траурница, как назвал её польский энтомолог. Поразительная находка, заставляющая исследователя отодвинуть в сторону текущие дела и полностью погрузиться в изучение нового материала. Маружицкий так и не опубликовал данные своей экспедиции. Но это может сделать Земноводный! Долг настоящего учёного — открыть всему миру правду о работах коллеги. Николай был честным служителем науки и не допускал мысли о присвоении заслуг другого человека. Этот доклад можно озвучить на конференции, которая будет через полгода. С другой стороны, где доказательства? Плёнка, если она где-то сохранилась, странным образом повреждена. Записей самого Маружицкого тоже нет, как и экземпляра бабочки. Коллеги просто засмеют за подобные сказки. Факты, нужны факты. А пока ничего неизвестно. Приблизительное место находки и короткие сведения в письме.
— Артур, ещё есть письма? Про Маружицкого?
— По тем фактам, что ты прочёл, больше ничего.
— Да, но тут… Такое открытие! Надо искать, доказывать!
— Потом, потом, — категорично возразил Крижницкий. — Коля, читай второе письмо. Обсудим, конечно. Кто говорил, что хочет знать всё? Вот и приступай к изучению, коллега.
Второе письмо было коротким. Наши современники утратили изящное искусство эпистолярного жанра. Предки писали красиво, обстоятельно и детально. Читать такие письма — одно удовольствие, словно книгу. Фантазия работает, представляешь себе образы, мысли собеседника более понятны… Однако, надо отдать должное, факты интересные! Письмо написал коллега Артура, оно изобиловало терминами, формулами и схемами. Коллегу зовут Рагни, он пишет о каком-то приборе. Николай мало понял в специфичной терминологии. Прибор анализирует поля, что-то там с потенциалами, сверхволнами и магнитными возмущениями. Рагни живёт теперь в Китае. Где-то в предгорьях Дасюэшанского хребта (снова этот хребет, отметил Земноводный) индус обнаружил странное место, а его прибор зафиксировал превышение параметров. Учёный заинтересовался этим фактом и спустился в небольшую долину, плотно окружённую скалами. Здесь было немного растительности, летали бабочки. Тёмные, достаточно крупные, с голубыми окантовками крыльев и усиками такого же цвета. «Так, стоп, — насторожился Земноводный. — Описание совпадает». Николай с азартом продолжил чтение. Интересно, этот технарь не догадался отловить бабочку? Нет, конечно… Бабочки внезапно всполошились, поднялись в воздух, начали метаться и кружиться. От мельтешения у физика заболела голова, поднялось давление, участился пульс. Он уже имеет проблемы со здоровьем, вот и следит за собой. А тут ещё прибор начал выдавать странные параметры, показав несколько запредельных амплитуд. Замелькали контрольные цифры на дисплее, экран замерцал и вскоре отключился. Состояние учёного резко ухудшилось, он с трудом выбрался из расщелины, добрёл до своего автомобиля и уехал в Чэнду. В дальнейшем у Рагни обострились давние проблемы с сердцем, и он теперь лечится в одной частной больнице. К сожалению, прогнозы неблагоприятные…
Китайский хребет, маленькая долина и бабочки! Очень похоже, что письма рассказывают об одном и том же месте. С другой стороны, до конца непонятна связь бабочек с прибором. Силовые поля, какие-то энергии, полярности, сингулярности. Едва уловимая догадка скользнула в мыслях, но тут же пропала. Не хватает, не хватает информации! Надо хорошенько обдумать, найти базовые точки и наметить стратегию в исследованиях. Вопросы, одни вопросы. И только совместными усилиями можно решить эту задачу. «Спасибо тебе, Артур! — с теплом подумал энтомолог. — По иронии судьбы наши науки переплелись».
— Так, мой друг, — решительно сказал Земноводный, — очень много вопросов. Обсудим! Я спрашиваю, ты отвечаешь. Быстро, не думая. Мозговой штурм.
— Режим блицкриг, — обрадовался Артур. — Как в молодости?
— Именно так, — кивнул Николай. — Ты готов?
— Разумеется, — улыбнулся Крижницкий. — Поехали!
— Кто такой Йозеф, откуда письмо?
— Сватался к прабабке, писал письма. Домашний архив.
— Принято. Рагни — это твой коллега?
— Раджаникант Надкарни. Физик из Индии. Мои расчёты, его прибор.
— Пока не запомню, пусть Рагни. Идём дальше. Маружицкий? Точно тот самый?
— Да. Энтомолог. Упоминался в других письмах. Бабочка известная?
— Не знаю такую. Новый вид, но это ещё надо доказать. Эндемик, возможно.