- Вероятно, потому что он был бы слишком напуган тем, что я могу кому-нибудь проболтаться о том факте, что он состоит в /особых/ отношениях с одним из своих студентов.
- Отлично. Рад, что ты всё ещё помнишь, что он - наш профессор. И если это как-то ускользнуло из твоей памяти, то позволь напомнить, что он учился в этой школе вместе с моим отцом, которого ненавидел всем своим существом, и что эта ненависть по наследству перешла на меня.
- Ох, да оставь ты всё это дерьмо. Тоже мне, профессор… Чушь!
(Я не верю в это. Пожалуйста, кто-нибудь, скажите мне, что я сплю! Или пристрелите меня прямо сейчас.)
- Вот именно, что чушь. Я уверен, что ты читала Историю Хогвартса и знаешь, что там прописаны совершенно определённые правила, касающиеся студентов и профессоров.
- И с каких это пор ты стал таким яростным поборником правил, Гарри?
- Ты же не веришь во всю эту ахинею, Гермиона. Несомненно, ты просто не можешь в это верить.
- Хорошо. Значит, ты всё отрицаешь. И не собираешься сознаваться.
- Мне не в чем сознаваться. Ты просто свихнулась.
- Отлично, возможно, я и ошибаюсь.
(Наконец-то.)
- Возможно, это и не Снейп. Может всё дело в Люциусе Малфое? Или же в них обоих?
(Сука. Сука. Сука.)
Гарри тщетно пытался справиться со своим участившимся дыханием.
- Другими словами, ты пытаешься мне сказать, что я могу зарабатывать высокие оценки исключительно в профессорской постели? Даже если преподаватель, о котором идёт речь, Снейп? Тебе не кажется, что ты слишком высокого мнения о моих способностях на этом сомнительном поприще?
- О, я уверена, что ты великолепен во всём, за что бы ни взялся. А этот трюк с ножом? Очень изобретательно. Это был приступ ревности или порыв страсти?
(Я как-то не думал об этом в подобном ключе. Но я бы поставил на то, что это был, скорее всего, порыв страсти.)
- Поверить не могу. А что тогда относительно всей той горы литературы, что я перелопатил в библиотеке?
- О, пожалуйста! Это был всего лишь один день. Ты не сможешь меня убедить, что человек может стать гением в Зельях за одни сутки.
- Верно. Но зато можно стать гением в Зельях, если ты спишь с Мастером Зелий.
- Именно.
- Ох, понятно. Но тебе разве ни разу не приходило в голову, что ты можешь элементарно недооценивать способности других людей? Если у тебя на то, чтобы добиться своего нынешнего положения, ушло семь лет, то это ещё не значит, что другие не смогут достичь таких же, если даже не лучших результатов и за более короткий срок. Ты ведь и на минуту не в состоянии усомниться, что являешься самой умной ведьмой в школе?
- Я и есть самая умная ведьма в школе.
- Ты ошибаешься, Грейнджер. Ты очень сильно ошибаешься.
- У меня самые высокие оценки на нашем курсе. Разве это не доказательство?
- На нашем курсе, но не во всей школе. Кроме того, ты, похоже, уже забыла обо всех тех баллах, которые я сегодня заработал у МакГонагалл и Флитвика. В этот раз /я/ принёс факультету намного больше пользы, чем ты.
Гарри внезапно истерически расхохотался.
- Что тут смешного?
- Надеюсь, что ты не предполагаешь, что я и им тоже оказываю подобные /услуги/?
- Не думаю, что твои любовники были бы в восторге от подобного.
Гарри резко прекратил смеяться.
- Повторяю в последний раз: они мне - не любовники.
- Разве это не замечательно? И так удобно. Один помогает тебе варить превосходные зелья, другой ставит за них высшие баллы.
- Повторяю для тупых: первое - я сварил зелье САМОСТОЯТЕЛЬНО; второе - ОНИ МНЕ - НЕ ЛЮБОВНИКИ!
- Сколько пыла! И после всего произошедшего сегодня я должна в это поверить! И кстати, что там насчёт пятничной отработки? - Гарри вздрогнул. - Это была любовная ссора? Но я уверена, что теперь у вас всё прекрасно, если судить по тому, что /сегодня ты превзошёл самого себя/, - подражая голосу Снейпа, закончила Гермиона.
Гарри поднялся из-за стола, уже сытый по горло этой неприятной беседой, и прежде, чем Гермиона разразилась очередной колкой фразой, вытянул руку, останавливая готовые вырваться слова. Его голос был спокоен, слишком спокоен, но внутри всё буквально кипело от бешенства:
- Знаешь, если у тебя выдался дерьмовый день, это ещё не означает, что тебе разрешается портить его и мне. - Он уже почти собрался уходить, но в последний момент обернулся и, бросив на Гермиону полный отвращения взгляд, сказал: - Боже, посмотри на себя. Потеря пары баллов превратила тебя в настоящую суку. Я поражаюсь, и куда только запропастилась та милая девочка, которая верила, что дружба - самая важная вещь на свете. - И с этими словами он вылетел из Большого зала, потрясённый до глубины души произошедшим только что разговором.