Голос врача напомнил Ипахаке где он находится.
— Инспектор, извините… Пострадавший умер.
— Ах, да. Всё кончено… — Ипахака постарался изобразить на лице трагическое выражение и направляясь к дверям, обернулся.
— Кстати, доктор, что явилось причиной его смерти?
— Заключение, инспектор, будет готово завтра утром. Предварительно можно сказать так, — заглянув в какой-то бланк, доктор закончил, — прокол легкого и желудка узким, длинным лезвием. Ножом даже и не назовешь, а скорее шилом. Но главное не это, а то, что оно протравлено каким-то стойким ядом. Каким, постараемся выяснить.
— И вот что, доктор, снова обратился к нему Ипахака, — о чем был разговор, никому ни слова. А лучше если вы суток на трое возьмете отпуск и поезжайте за пределы Сингапура….
Доктор недоуменно пожал плечами.
— А как же с заключением?
— Мне достаточно предварительного.
98
Ипохаку что-то угнетало. Соприкосновение со смертью в любом случае, даже если случилась с преступником, бесследно не проходит. Знал и другое, стоит сесть за руль автомобиля, как острота эмоций, мышления притупляется исходя из того, что долю внимания надо уделять дороге. Своего рода отдушина.
Другая ситуация когда едешь домой. Непроизвольно думается о приятном, подспудно понимая, этаким бирюком заявиться к жене, — значит, испортить ей настроение. Сейчас же Ипохака о доме не думал. Машина неслась на большой скорости в общем потоке транспорта. Ипахака продолжал мозгами, как жерновами, перемалывать полученную информацию. Жалел об одном — поздно приехал. Касатака мог бы сказать больше.
Во всей этой историй обращала на себя другая сторона дела, и, естественно, напрашивалось несколько вопросов. Во-первых, почему и для каких целей деньги перевозились морским путем, если гораздо проще сделать это с помощью банковских операций? С золотом вроде бы хотя и смутно, но понятно. Во-вторых, кто получатель? Размышляя, Ипахака, пришел к выводу: доллары и золото никак не были предназначены для благих целей. На них можно было бы осуществить хорошенький правительственный переворот на Филлипинах или несколько обширных террористических актов. И вдруг на судне взрыв, и весь этот капитал пошел на дно…. Кто в этой игре охотник, а кто волк? Тот и другой хитры…
День, как день. Обычный, жаркий. Непривычная духота в салоне машины. Ипахака догадался-не включен кондиционер. Щелкнул кнопкой-другое дело. Повеяло прохладой. Подумал: «Опаздай я в госпиталь на несколько минут, вся затея с Касатакой стала бы напрасной. К сожалению, несколько важных вопросов повисли в воздухе». Задавать пока некому. Уже потерянная навсегда возможность. «Ах да, его просьба. — вспомнил Ипахака, — Наверно, это меня и мучало».
— Альфа первая, я второй! — с живостью закричал Ипахака.
Голос чёткий, без помех ответил:
— Инспектор, весь во внимании.
— Немедленно направьте оперативную группу по адресу с литером СР-1349, частный дом. Сам я на пути туда.
Новых каких-то сведений получить от жены Касатаки, инспектор не надеялся, но в угрозе её жизни и жизни её сына, он не сомневался.
Резкий поворот и одновременно пришла мысль: «Если уже не поздно». Машина вышла из виража и устойчиво вписалась в транспортный поток. На ум инспектора пришел Китонга. «Не он ли является одним из тех воскресших „зеленых призраков“?» — задумался инспектор. И тут же вспомнил о последних словах Касатаки — «инспектор…ключи». «Странно, о каких ключах пытался сказать Касатака?» — стал думать Ипахака.
99
Инспектор круто изменил свой маршрут. Об изменении, не теряя времени, доложил старшему оперативной группы, выехавшей на помощь семье Касатаки. теперь уже с ключами, он решил немедленно разобраться. По его мнению в этом содержалось какая-то важная информация, иначе Касатака, вряд ли упомянул бы о ключах. Касалось ли это безопасности его семьи или чего-то другого, Ипахака сейчас не думал. Тем не менее он был склонен сделать преварительный вывод: конечно в первую очередь — боязнь Касатаки за свою семью. Признание-это аванс за решение этой проблемы. Второе — желания отомстить своим сообщникам. Инспектор был уверен в одном — интуиция его ни разу не подводила.
Пока Ипохака на лифте поднимался в свой кабинет, успел задать себе массу вопросов: «Какие ключи? От чего? От квартиры? От машины? От сейфа? Что имел в виду Касатака? Или это совсем не относится к тем ключам, какими что-то открывают? Какова роль в этом деле Китонги?»
В машине после ареста Касатаки ничего полезного для следствия, как показалось, Ипахеке, не нашли. Инспектор надеялся на неосторожность владельца оставить хотя бы записную книжку. Напрасно Ипахака надеялся. Кроме ключей от машины, изъятых при аресте, у Касатаки ничего другого не нашли. И все-таки с них — то Ипохака решил начать. Инспектор вбежал в кабинет и первым делом бросился к сейфу. А минутой позже сидя за столом стал внимательно рассматривать те самые ключи от машины Касатаки. Обычные два ключа: от зажигания и от дверей. Пузатенький брелок круглой формы, напоминающий карманные часы. Повернул брелок так, повернул этак. Ничего подозрительного. Еще раз провел пальцем сбоку. Под ним почувстовал некую шераховатость. Ипахака взял лупу и через неё присмотрелся. И тогда уже понял в чем дело. Микроскопическая кнопочка. Слегка нажал…Отскочила крышка брелка. А под ней, на донышке брелка увидел пластиковую вставку желтого цвета. Бросились в глаза цифры и буквы с фосфоресцирующим отражением. Они светились словно брилиантовые камешки. 008526181003 scorpion Hng. Стоило только пальцем инспектору прикоснуться к последней букве, как она исчезла. Стало понятным-таким образом можно мгновенно стереть запись. То, что это номер телефона в Гонконге, он не сомневался. А вот какую роль выпоняло слово «скорпион», стоило хорошо подумать. То ли это пароль, то ли это условленная кличка владельца номера, предстояло разгадать как ребус. И безошибочно. «Да и сам номер, — подумал Ипахака не так прост, как кажется на первый взгляд. Не исключено, что и цифры о чем-то могут говорить.»
Да, они говорили. После нескольких минут напряженного размышления Ипахака, кажется, подошел к разгадке. Цифры, начиная с конца, могла означать следующее: третьего октября, в восемнадцать часов. И далее случилась пробуксовка. Если три цифры до восьмерки означали рейс самолетом, то в рассписании аэрофлота имелись рейсы 526, и 26, и 5. Какой из них? Ипахака позвонил в агенство арофлота. Ответ его не обрадовал. Ни один из указанных рейсов не приходился на восемнадцать часов. Всвязи с этим возникло немало вопросов.
В чем Ипахака был уверен, так это в том, что встреча должна состояться в Гонконге или на пути к нему и один из встречающихся — Скорпион. И пока еще не уверенность, а предположение давало инспектору повод встретиться с Тоболиным. А до встречи в Гонконге оставалось ровно четыре дня. «Очень мало, — оценил оставшееся время Ипахака, — надо не поторапливаться, а торопиться…»
100
Раннее утро. Инспектор Ипахака, не заезжая в свой департамент, позвонил в отель. Трубку взял Тоболин. Узнав голос инспектора, он обрадовался.
— Доброе утро, капитан. Извините за беспокойство…Я хотел бы с вами встретиться…
— Здравствуйте, инспектор. Никакого беспокойства. Все в порядке. Когда я буду вам нужен?
— Заеду через полчаса. И еще раз извините, пару слов хочу сказать Анне.
Тоболин не удивился и передавая трубку Анне, предупредил:
— Инспектор.
После того как они обменялись любезными словами, Ипахака сказал:
— Фрау Анна, забираю у вас капитана. Не скучайте. Думаю, ненадолго.
Такими словами, не объясняя подробностей, Ипахака сделал намек на важное обстоятельство. Капитан теперь такая же собственность его департамента, как и Анны. В принципе он прав. После выполненной ею определенных функции, она осталась лишь на правах жены. За два дня это уже шестая поездка. Тоболин в каждой из них узнавал о её цели только уже сидя в машине. Первая и самая длительная была на место аварии. Джип давно уже увезли на металлолом, а вот та гранитная глыба, которая навсегда прервала его путь, лежала на том же самом месте. Ипахака, подобно алхимику, докапывался до всяких мелочей, скурпулезно изучая весь пройденный путь Тоболиным, начиная от отеля «Зеленый лужок». И вопросы, вопросы Тоболину. Похоже, спрашивая и представляя в своем воображении, переживал так, как будто бы сам находился на месте капитана. Записывал, фотографировал, однако даже своими ничего не значащими выводами совершенно не делился с Тоболиным. Накапливал материал, который после определенной обработки даст возможность продвигаться следствию не в потьмах, а уже по заранее раставленным вехам. И еще лучше, если освещенным. Но в данном случае его сейчас больше интересовала фигура Китонги. Инспектор видел в нем опасность не только для капитана, но и для самого себя. Китонга наверняка знал о встрече, предстоящей в Гонконге. Впрочем, место встречи может быть другим. Только для неё Китонга не имел самого главного… «Что и кто это самое главное?» — раздумывал инспектор.