Впервые я обратился в суд с иском о защите чести и достоинства в 1965 году. Ответчиком был Саид Джафар Албар, тогдашний Генеральный секретарь ОМНО. В тот момент Сингапур еще находился в составе Малайзии. В статье, опубликованной в органе ОМНО "Утусан мелаю" он заявил: "Премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю является агентом коммунистов и режима в Джакарте, вынашивающих зловещие планы разрушения Малайзии. Ли Куан Ю намерен разрушить Малайзию и натравить малайцев и китайцев друг на друга". "Утусан мелаю" и Албар в суде не защищались, принесли свои извинения и оплатили судебные издержки.
Я также подал в суд на оппозиционных кандидатов, которые в своих предвыборных речах обвиняли меня в коррупции. Например, в 1972 году один из них заявил в речи, произнесенной на китайском языке, что всякий раз, когда люди хотели купить или поменять свое жилье УЖГР, они обращались в юридическую фирму "Ли энд Ли" (Lee and Lee), в которой моя жена была старшим партнером. В большинстве случаев эти кандидаты не имели никаких активов, не прибегали к защите в суде и, проигрывая, вынуждены были начинать процедуру банкротства (Прим. пер.: именно так была прервана политическая карьера Д.Б. Джеяретнама).
Д. Б. Джеяретнам, будучи юристом, являлся в этом отношении исключением. Во время предвыборного митинга в 1976 году он выступил с обвинениями, что я обеспечивал покровительство фирме "Ли энд Ли" и своей семье, был виновен в коррупции и кумовстве и потому не мог занимать должность премьер-министра. Суд решил дело в мою пользу и присудил выплату ущерба и судебных издержек. Джеяретнам подал апелляцию в суды всех инстанций, вплоть до Тайного совета в Лондоне (Privy Council), но проиграл и там.
Более чем через 10 лет, в 1988 году, вновь выступая на предвыборном митинге, Джеяретнам выступил с инсинуациями, что я посоветовал министру национального развития Те Чин Вану совершить самоубийство; а также что я якобы хотел предотвратить полномасштабное расследование обвинений в коррупции, потому что это дискредитировало бы и меня. Он мог бы поднять вопрос о самоубийстве Те Чин Вана двумя годами ранее, но ждал до выборов. Суд снова приговорил его к уплате судебных издержек и компенсации за нанесенный ущерб.
Я обратился с иском против издававшегося в Гонконге американского еженедельника "Фар истэрн экономик ревю" (Far Eastern Economic Review), и его редактора Дэрека Дэвиса (Derek Davis). Он отказался выступить с опровержением и извиниться за цитирование высказывания разжалованного священника, Эдгара Д'суза (Edgar D'Souza), который заявил, что правительство притесняло католическую церковь путем содержания в заключении 16 марксистских заговорщиков. Я выступал в суде в качестве свидетеля, и адвокаты журнала на протяжении более двух дней подвергали меня агрессивному перекрестному допросу. Когда пришла очередь редактора отвечать на вопросы, Дэрек Дэвис не предоставил никаких доказательств, иначе бы и он подвергся перекрестному допросу.
Я также обратился с иском к газете "Интернэшенэл геральд трибьюн" (International Gerald Tribune), которой владели "Нью-Йорк таймс" (New-York Times) и "Вашингтон пост" (Washington Post), за опубликованную 2 августа 1994 года клеветническую статью комментатора Филиппа Боуринга (Philip Bowring), прежде работавшего в "Фар истэрн экономик ревю". Боуринг писал: "В случае с Китаем, история, кажется, состоит из битвы между потребностями государства и интересами семей, которые им правят. Династическая политика в коммунистическом Китае стала уже вполне очевидной; она очевидна и в Сингапуре, несмотря на официальные заверения в приверженности к бюрократической меритократии" (meritocracy). (Прим. пер.: "меритократия" система продвижения в соответствии со способностями и заслугами людей, а не их происхождением) В 1984 году мой сын Лунг был избран в парламент, и было понятно, что Боуринг имел в виду. "Интернэшенэл геральд трибьюн" признала, что эти слова дискредитировали меня, подразумевая, что я отстаивал интересы семейства Ли за счет интересов государства. Газета принесла свои извинения, уплатила судебные издержки и возместила нанесенный моральный ущерб.
2 июня 1996 года выходящая на китайском языке газета "Ячжоу Чжоукан" (Yazhou Zhoukan - "Азиатский еженедельник") процитировала юриста Тан Лиан Хона (Tang Liang Hon), обвинявшего меня в коррупции при покупке двух квартир. Еженедельник сразу признал свою вину и уплатил значительную сумму, чтобы заключить мировое соглашение, но Тан Лиан Хон не захотел принести извинения и отказаться от своих утверждений. Шесть месяцев спустя, на митинге, проходившем в самом конце предвыборной кампании, Тан зашел в своих заявлениях еще дальше, сказав, что если он будет избран в парламент, то поднимет там тот же самый вопрос и что "это явится для них смертельным ударом". Во время судебного процесса судья заметил, что на следующий день после опубликования клеветнических заявлений в газетах Тан перевел значительную сумму денег с банковского счета своей жены, полностью исчерпав ее кредит по текущему счету, на свой банковский счет в Джохор Бару, который находился вне юрисдикции Сингапура. По словам судьи "это было косвенным доказательством его зловещих намерений". Поскольку Тан сбежал из Сингапура и не появился в зале суда, решение суда было в мою пользу. Тан подал апелляцию в Лондонский королевский совет (London QC), но и там клеветнический характер его заявлений не был подвергнут сомнению. Суд отклонил апелляцию.
Мои оппоненты обычно дожидались начала предвыборных кампаний, чтобы выступить с клеветническими заявлениями, надеясь нанести мне максимальный ущерб. Если бы я не обращался в суд, то этим обвинениям могли бы поверить. Западные либеральные критики доказывали, что моя репутация была настолько непорочна, что все равно никто бы не поверил возмутительным заявлениям в мой адрес. Поэтому, по их мнению, мне следовало бы великодушно игнорировать эти заявления, а не преследовать их авторов в суде, добиваясь возмездия. Но этим возмутительным заявлениям потому и не верили, что они были решительно опровергнуты. Если бы я не обращался в суд, это расценивалось бы как доказательство того, что "нет дыма без огня".
В случае с Таном, вопрос о приобретении мною двух квартир на протяжении некоторого времени стал острой политической проблемой. Если бы я не подал в суд на Тана за его заявление в "Ячжоу Чжоукан", на следующих всеобщих выборах он обратился бы к народным массам с еще более безумными обвинениями. И тогда было бы слишком поздно пытаться опровергнуть его, так что даже сторонники ПНД стали бы задаваться вопросом о том, не совершил ли я каких-либо нарушений. Поскольку все жители Сингапура знали, что я стану оспаривать любое дискредитирующее меня ложное заявление в судебном порядке, то, когда Тан попытался опорочить меня, он немедленно подготовился к возможным последствиям своих действий, перечислив все свои деньги за пределы Сингапура.