Похоже, надо принимать на себя.
- Кто живой?
- Помогите, помогите же мне,- захныкал под боком женский голос.
- Эмброуз! Эмброуз Аурэлианус?
В ответ послышался хрип. Хрип был знакомый. Видимо, он. Старый друид лежал здесь же, и клетчатый берет запутался в бороде.
- Керридвен! Госпожа Керридвен!
Нет ответа.
Кроу пробрался к пролому, переступая тела. Опрокинутое кресло Аваггду придавило господина председателя. Кроу отбросил кресло и увидел опалённые волосы и череп, раздобрленный кирпичным осколком. Кроу охнул и схватился за живот. Его чудом не вырвало.
Тело Керридвен лежала лицом вниз, разбросанные рыжие волосы скрывали плечи и голову. Кроу схватил её за плечи и перевернул.
Лицо было чёрным от запёкшийся крови. Грудь ещё поднималась, но руки уже тряслись в последней агонии. Страшная, незнакомая кровь была везде - на кирпичах, полу, волосах, лице, руках, брюках самого сэра Саймона.
Тело дрожало. Он отпрянул от тела и отполз по острым обломкам обратно во мрак комнаты. Порезанные ладони оставляли кровавые пятна. Он смотрел по сторонам, что-то видел, но ничего не различал.
- Леди Керридвен умирает!- закричал он.- Слышите? Леди Керридвен умирает. О Боги, Боги!..
Ответом ему были стоны. Стонов было много и каждый стонал в своей тональности.
Конечно, ранены были не все. Далеко не все. Кто-то успел выбежать. Кого-то накрыло телами. Кому-то повезло.
Но толку от них всё равно не было.
Кроу хотел позвать Агату, и тут же сам удивился, какие глупости порой лезут в голову. И так ясно, что звать было бесполезно. Он же сам видел, как её похитили.
Где-то рядом, в проёме, корчился и вопил раненный Блэр.
Кроу набрал побольше воздуха и закричал - так, что было слышно даже в порту.
- Гвион! Гвион Бах! Ты жив!
Молчание.
- Гвион!!
Шорох.
- Гвион!!!
Зашелестели книги. Сбоку, в соседней комнате, кто-то поднялся из завала и громко закашлялся.
- Отвечай, Гвион!
- Гвион жив,- отозвался знакомый голос,- Нас книгами завалило.
Кроу повернул голову. Правой стены больше не было. Вместо неё - арочный переход, а за ним - гора книг и обомки сломанных полок. Там, среди книг кто-то копошился.
- Я не слышу его! Гвион!
- Если замолчишь, то услышишь,- ответил спокойный голос монаха.
Кроу замолчал. Это оказалось непростым делом. Он даже зажал себе рот, чтобы нечаянно не прервать молчание.
И он услышал.
Там, в темноте, наполовину заваленный книгами, тихо и почти незаметно рыдал юный Гвион Бах.