По инерции я всё ещё изо всех сил сжимала виски скрюченными пальцами и не сразу сообразила, что огненного жара в голове больше нет. Судорожное хриплое дыхание Мары Танн рядом привело меня в чувство и заставило разомкнуть зажмуренные веки, чтобы увидеть поразительную картину противостояния двух менталистов.
Зиу Локк стоял, широко расставив ноги и набычившись, как боец, посреди стенающих и вяло шевелящихся на полу космозонок. Жгуче-багряная волна его разрушительной силы широким смерчем вилась вокруг него, но никого не могла коснуться. Каждый деструктивный протуберанец тщетно впивался в золотисто-зеленый щит полусферической формы и отдергивался назад, словно отброшенный разрядом тока.
- Тэймин! - воскликнула я с облегчением.
Он мельком глянул на меня, убедился, что все в порядке, и вновь сосредоточился на противнике. Вид у него был неважный. Стиснутые зубы и выступившие на его лбу крупные капли пота быстро избавили меня от иллюзии, что вот сейчас муж легко расправится со свихнувшимся из-за проклятой Фирэлеи могущественным диниту и избавит всех от смертельной проблемы. Да и полусферический щит - единственная преграда между Зиу Локком и его жертвами, - быстро истончался. Кое-где уже проступали точки прорывов.
Я тряхнула головой, сбрасывая остатки рефлексии, и тоже начала действовать.
Энергия точно такого же золотисто-зеленого оттенка, что и у Тэймина, ярким потоком устремилась к щиту по нашей новой ментально-сингулярной связи. Прорехи начали быстро затягиваться, и побагровевший от усилий Зиу Локк зарычал.
- Спасибо, дорогая, - с облегчением выдохнул Тэймин и даже нашел в себе силы благодарно улыбнуться мне.
- Пустяки, - я послала ему в ответ откровенно любовный взгляд.
Наш обмен супружескими нежностями в самый разгар, казалось бы, победоносной атаки привел Фирэлею Танн в ярость.
- Не радуйтесь раньше времени, жалкие идиоты, - процедила она и сунула руку в карман. - У меня осталось ещё кое-что в запасе!
Мара Танн с трудом села на полу и сфокусировала на ней мутный взгляд.
- Уймись уже, Фи! Твое время закончилось.
- Никогда!
Фирэлея одним прыжком вскочила на массивное кресло Великой Госпожи и подняла руку над головой. В тонких пальцах блеснул холодным металлом крошечный круглый пульт.
- Я покидаю планету! - надменно выкрикнула она. - И никто не посмеет мне помешать. Иначе я взорву полюса! Прямо сейчас. Клянусь!
Мара Танн побледнела. За всем этим противостоянием проблема, нависшая над одним из тигарденских полюсов, отошла на второй план. Мы надеялись, что могущественные планетарны справятся с ней сами, но уверенности в этом не было. Как и вестей - ни от них, ни от Грая.
Заметив сомневающееся выражение ее лица, Фирэлея Танн торжествующе ухмыльнулась.
- Да, Мара, даже не сомневайся. Последствия взрывов тебе не понравятся, уверяю. Я установила на полюсах диверсионно-кибернетические «букашки» ЗССР. В двойном действии они способны не только разрушить полюса, но и стряхнуть планету с орбиты! Ты готова взять на себя риск гибели... а-а-а!!!
Мы с Марой Танн синхронно вздрогнули, с ужасом глядя на происходящее.
В ажиотаже собственного монолога Фирэлея Танн презрительно поставила длинную стройную ногу на край заседательного стола, не заметив, что его облюбовала себе тварь, которой было плевать на угрозу ДКБ.
Тварь, о которой при появлении воскресшей правительницы все совершенно позабыли.
Тварь, которая неизменно раздражалась с приближением к ней лживой младшей сестры давно почившей Бирэлеи...
Великая Тигарденская Змея.
Укус последовал незамедлительно, одновременно с пронзительным криком жертвы. Длинные острые клыки глубоко погрузились в гладкое женственное бедро, впрыскивая огромное количество многокомпонентного яда с его устрашающим токсичным буйством.
Фирэлея Танн кричала, не переставая.
Она отпрянула, упала с кресла и начала отползать назад. Расширенные глаза были устремлены на быстро распухающее бедро с мертвенно-сизым бугром на месте укуса. Воздействие яда, растворяющее плоть, было столь мощным, что нога потеряла нормальную форму в считанные мгновения.
При криках возлюбленной ментальный смерч Зиу Локка исчез. Он бросился к ней с протянутыми руками, но космозонка, не помня себя от безумной боли, бешено оттолкнула его.
- Ненавижу! - вопила она. - Ненавижу тебя, безмозглый мужлан! Ненавижу вас всех! Чтоб вы сдохли!
Вскоре ее голос надорвался до слабого хрипа, а нейротоксины парализовали тело, и она могла только слабо трепыхаться. Опухоль расползалась все выше и выше. Некогда милое личико превратилось в уродливую маску с раздувшимися щеками и глазами-щелками.