А в особенности - жар, исходящий от любимого мужчины.
Вопрос был простым, однако для меня в нем заключалось так много боли и сожалений о невысказанных вовремя чувствах... Достаточно было ответить просто «Да!» Но мог ли такой односложный ответ выразить всю глубину и многослойность моей постоянно подавляемой прежде и оттого слишком пугливой любви?
Я попыталась выдавить из себя это дурацкое, слишком убогое для моих чувств «да», но к глазам подступили слёзы. Горло перехватило предательским спазмом, парализуя голосовые связки, и пришлось сделать длинный судорожный вдох, чтобы совладать с собственными нервами.
Тэймин понял мое молчание по-своему.
- А... я и забыл. Люди и человеческие смески не испытывают тяги резонанса, не так ли?
- Да плевать мне на резонанс! - вырвалось у меня в сердцах вместо запланированного. - Любовь не измеряется идеальной совместимостью энергий, как у нас! И если я люблю, то люблю просто так и вопреки всему!
Ответом мне было сбившееся дыхание и тихое:
- У нас с тобой был стопроцентный резонанс?..
- Был.
- И я так сильно давил на тебя, что ты согласилась на супружескую пси-связь из жалости?
Мне показалось, что жар за спиной стал интенсивней и ближе. Я порывисто обернулась и убедилась в этом: да, Тэймин стоял почти вплотную ко мне. Напряжённый, как натянутая струна, с теми же чернющими глазами и крепко сжатым, словно в раздражении, ртом.
Кажется, разговор уходил совсем не в то русло, и это требовалось срочно исправить.
- Посмотри в меня, - просто сказала я.
И распахнула для него все свои ментальные щиты.
Как только границы ментального поля стали свободными, аура повела себя неожиданно. Энергетический кокон - ее сила и основа, - мгновенно раздулся мыльным пузырем и заключил Тэймина в своё нутро. Те мыслеформы нашего общего прошлого, что я хотела показать, отправились самотранслироваться сквозь его разум ничуть не хуже, чем данные недавней вводной лекции от преподавателя Умо Гройлла.
Спасение раба в черной маске... его безумные порывы под влиянием резонансной тяги и травмированного рабством сознания... бурное раскрытие ядра разума... и наша первая брачная ночь - восхитительная, сладкая, наполненная стонами блаженства, неистовым многократным соитием... и появлением супружеской пси-связи.
«Я узнаю свою Гайю в любом виде...» - эхом пронесся между нами с Тэймином голос прошлого, и энергетические стены раздувшейся ауры задрожали.
Призрак былой пси-связи засиял вокруг бледной тенью, и мой собственный шёпот был при ней звуковым фоном:
«Ты же не хочешь ее... она делает вас психологическими рабами женщин...»
И тут же - страстный, категоричный ответ Тэймина:
«С тобой уже не имеет значения, как она будет действовать... потому что я и так твой раб...»
Горько-сладкое прошлое закружило мой собственный разум в вихре эмоций, и я не сразу осознала то, что происходит в реальности. Под влиянием головокружительных мыслеформ нашей близости тяжело дышащий Тэймин заключил меня в кольцо своих рук, шагнув на ходу вместе со мной к скамье, и усадил верхом на свои колени. Ягодицы успели ощутить упругость крепких бедер, а в следующее мгновение мои приоткрывшиеся в удивлённом вздохе губы накрыл горячий мужской рот.
Изнемогая от молниеносно вспыхнувшего желания, я ответила на поцелуй с таким пылом, что Тэймина по инерции прижало к спинке скамьи, и он непроизвольно прикусил мне нижнюю губу. Опомнившись от этой слабой боли, я нашла в себе силы воли только на ментальный шепот:
«Тэймин... это не всё! Я хотела рассказать, как ты потерял память...»
Но слушать меня не пожелали. Мотнув головой с досадой невменяемого, Тэймин вновь приник к моим губам, и его язык начал ласкать меня в интенсивно-проникающем ритме. Внутренние мышцы бедер сжались в восхитительно приятном спазме, и я тихо застонала.
«Ещё, ещё...», - настойчиво шептал на границе сознания чужой, вибрирующий от энергетического голода разум.
Сопротивляться одновременно и этому зову, и своим желаниям было невозможно. И я сдалась. Обняла Тэймина за шею и позволила ему терзать свой рот так, как ему вздумается.
Тело само собой инстинктивно выгибалось в его руках, волнообразно двигаясь в такт шумным вдохам и выдохам. Платье задралось до самого пояса, и сквозь тонкие трусики промежность ощущала жёсткий напор растущего мужского органа. Мои пальцы горели от желания ощутить его бархатную твердость, и я скользнула ими вниз. Но увы! Учебная форма парней-диниту обладала на редкость затейливым фасоном и способом застёгивания ширинки. К счастью, ткань брюк на ощупь казалась достаточно тонкой и гладкой, чтобы насладиться неудержимым процессом эрекции...