Странное дело. Мы не виделись девять месяцев, но для меня эта разлука казалось вдвое дольше. И тем приятнее оказался обещанный сюрприз, когда на подлете к оазису кафарель я увидел знакомый блестящий бочок челнока, до сих пор приходящего ко мне во снах.
Едва сдержавшись, чтобы посадить наш транспорт и не выпрыгнуть прямо на ходу, я подорвался под смех друзей и стремглав помчался к водопаду, где загодя ощутил знакомое присутствие. То самое, воспоминания о котором помогли пережить мне все тяготы обучения Пряхи и с наступлением очередного рассвета рваться в бой.
И вот, я увидел ее. В белоснежной робе джедая, стоящую на том самом камне на фоне брильянтового водопада, где началась наша история любви. Прекрасная, юная и бесконечно желанная девушка. Моя…
— Анья.
Джедайка повернулась на голос и, увидев меня, улыбнулась с такой зашкаливающей теплотой, что у меня защемило сердце. А потом внезапно оказалась у меня в объятьях и прижалась всем телом, сияя в Силе тихим светом неземного счастья.
— Я…
— …люблю тебя.
Два голоса и два сердца, бьющихся в унисон. В эту секунду, растянувшуюся в вечность, для нас с Аньей не существовало никого другого. Мы слились в долгожданном поцелуе, под ласковый шум водопада и томный вздох кафарель, наблюдавших со стороны за воссоединением эвин, Силой и самой судьбой предназначенных друг другу.
(перев. зелтронский)
* Эвин — любовь всей жизни.
Глава 20. «Затишье в раю»
Очень долго мы с Аньей просто молчали, опустившись на прогретый солнышком камень и не в силах насмотреться в счастливые лица друг друга. Нам было так хорошо вместе, что, казалось, ничто другое более не важно. В данный момент времени существовали только мы двое и наши чувства, испытываемые на грани физической боли. Я и представить не мог, что когда-нибудь смогу кого-то так полюбить. А осознание того, что мои чувства взаимны, наполняло душу умиротворенной негой, граничащей с наркотическим эффектом неземного блаженства.
— Я скучала, — наконец, прошептала Анья, нежной ладошкой коснувшись моей щеки, покрытой свежей колючей щетиной.
— Я больше.
— Нет я!
— Я!
Мы засмеялись и вновь потянулись друг к другу, слившись в долгом вулканическом поцелуе. Все мое мужское нутро, и без того бурлящее в предвкушении продолжения, окончательно воспряло и дало о себе знать выпирающим бугром, угнувшимся в коленку Аньи. Что, само собой, не осталось для нее тайной.
Я ожидал смущения, но девушка лишь чаще задышала и еще крепче прижала ко мне, побуждая на ответные действия. Вот только не успел я дать волю рукам, как она отстранилась и, жадно хватанув воздух, в останавливающем жесте положила мне ладошку на грудь.
— Подожди.
— Что случилось? — испугался я, что излишне поторопил события и все испортил. — Прости, я не хотел…
— Все хорошо, любимый, — указательный пальчик прижался к моим губам, заставив замолчать и расплыться в глупой улыбке. — Я просто хочу узнать сразу, пока все не стало еще более сложно. Мне уже давно не важно, кто ты на самом деле и откуда. Что бы ты не сказал, я пойду за тобой до конца. Хоть ситху в пасть, хоть на край галактики! Но… я должна знать.
Анья выдержала драматическую паузу и, наклонившись к самому краю моего уха, таинственным голосом прошептала:
— Как тебе мой новый маникюр?
— А?
Как моя челюсть не пробила камень, а Анья засмеялась так громко, что едва не переполошила всю живность в окрестностях оазиса.
— Прости, прости! Это все Юкира, — прохихикало мое счастье, с потрохами сдав рыжеволосую бестию. — Просто я его вчера сделала, когда прилетела. А Юки сказала, будет забавно посмотреть на твою реакцию. Не обижайся, любимый.
Я закатил очи-горе к небу и притянул к себе довольно сопящее чудо, по древней женской традиции принявшейся вычерпывать десертной ложечкой мозг, едва на горизонте показались назревающие отношения.
«Ну, Юки… погоди!»
— Прекрасный маникюр, — оценил я продемонстрированные аккуратно накрашенные ноготки с затейливым рисунком из ультрамариновых цветочков. — Сама выбирала?
— А то! Два часа сидела, а эти зелтронки еще и трепаться любят — жуть. Но сделали и впрямь красиво, правда?
— Правда, красиво.
— У-у, ты у меня самый лучший, — умилилась джедайка, вытянув губы трубочкой и напрашиваясь на поцелуй. Вот только он не состоялася. Анья недоуменно свела глаза в кучку к переносице, вместо губ ткнувшись носом в крепкую мужскую руку с растопыренными пальцами.
— А я вот давно не стриг, все как-то не до того было. Не подскажешь адресок?
— Джове! — возмутилась Анья и принялась брызгать в меня водой, подхваченной безжестовым Телекинезом Разума. — Вот тебе, вот!
— Ах так?
Дурачась и смеясь, мы выпали из реальности еще минут на двадцать, пока Анья вдруг резко не отпрянула и не остановила меня жестом.
— Все это весело, но на самом деле нам правда нужно поговорить.
Поняв, что Анья настроена серьезно, я со вздохом сожаления расформировал водяной шар, удерживаемый Телекинезом.
— Хорошо, давай поговорим.
Покосившись на любопытные мордашки зелтронов, наблюдавших за нашими играми со стороны хижин, Анья в легких раздумьях шевельнула бровями и коротко бросила:
— Не здесь. Пойдем к моему челноку, он стоит неподалеку от водопада.
— В чем дело? — я пристроился по ее правую руку, неторопливым шагом двинувшись по прибрежной тропке в сторону водопада. — Они мои друзья, им можно доверять.
— Знаю. Но это касается только нас двоих.
Мне не удалось добиться большего до того момента, как шум воды, ниспадающей с каменного уступа, стал достаточно громким. Воздух вокруг него наполняла мелкая колючая взвесь, при глубоких вдохах вызывающая острое желание чихнуть. Смотря, как Анья смешно морщит носик, я не удержался от улыбки, не сползавшей с лица ровно до того момента, как впереди показался серебристый бок челнока.
— Зайдем внутрь.
Пожав плечами, я проследовал вслед за своей любимой в кабину челнока, невольно округлив глаза от царящего внутри бардака. На моей памяти в джедайских транспортах всегда царили чистота и порядок, тогда как в транспорте Анье взгляду открылась настоящая рабочая мастерская в миниатюре.
Места демонтированных пассажирских кресел занимали кучи технического мусора, металлической стружки под ногами и разобранных частей устройств невнятного назначения. На узких съемных столах-полках лежали оголенные мотки кабелей вперемешку со сложными электросхемами. Разве что паяльных резаков не валялось, а так все вполне смахивало на типичную мужскую берлогу. Совершенно не вяжущуюся с чистым и светлым образом будущего барсен’тора.
Уловив в Силе мое жгучее любопытство, Анья потупилась и погрозила кулаком котелку астромеха, выехавшего встречать гостей из пилотской рубки.
— Прости за этот бардак. Ми-Три сейчас все приберет.
Последняя фраза содержала в себе недвусмысленный приказ, и печально пиликнувший астромех покатил мимо нас в кормовую часть челнока. Сомневаюсь, что ему удастся навести хоть маломальский порядок, но истинный смысл слов Аньи дошел, когда она махнула рукой, приглашая пройти с ней в освободившуюся рубку.
— Так к чему такие предосторожности? — спросил я, когда Анья пропустила меня вперед и плавно повела кистью, Силой закрывая шлюзовую переборку. Дребезжащий шум от принявшегося за активную уборку Ми-Три моментально пропал, погружая пилотскую кабину в звенящую тишину.
— Хотела показать тебе кое-что.
Анья протиснулась мимо меня к стене со встроенной дверцей небольшого хранилища, и, недолго покопавшись внутри, вытащила вещь, при виде которой у меня екнуло сердце.