МАТЬ. Но как? Он же нас не видит, не слышит. Никто не понимает наших мыслей. Подумай, где мы... Они до конца должны пройти свой путь, каждый — сам, в одиночку. Вот к чему все сводится — самому найти себя.
КАРЛ. И это то, что мы называли жизнью?
МАТЬ. Да, теперь мы это понимаем.
ФРАНЦ. Но я хочу быть смелым — один раз в жизни, этот единственный раз! Я сказал — в жизни? Нет, я имею в виду в смерти. Да! Мама... Карл... Господи! Я хочу быть смелым! Я хочу — и буду. Так! Я отказываюсь, отрекаюсь завершать мою пьесу!
СПИНОЗА. Вы слышали — он отказывается завершать эту вещь!
СОКРАТ. И обретает этим завершением самого себя...
КАНТ. Увидишь, Барух, это так!
ФРАНЦ. А он — вот этот, который рядом, — он пусть не умирает. Это я должен умереть. (Громко.) Пауль?
ПАУЛЬ. Да, что? Что такое, Франц?
ФРАНЦ. Иди-ка сюда. Что там с тем, рядом? Ему лучше?
ПАУЛЬ. Да. Как ты заметил это со своих нар?
ФРАНЦ. Сам не знаю как. Вот увидишь, он переможется!
ПАУЛЬ. Может быть, похоже на то. А ты-то как? Тебе тоже лучше, Франц?
ФРАНЦ. И да, и нет — как посмотреть.
ПАУЛЬ. Бодрись! Как-нибудь продержимся до завтра, а завтра будет суп, хороший, горяченький суп, может, еще и картофелина попадется...
ФРАНЦ. Может быть... может быть и ничего... Может быть, вообще ничего...
ПАУЛЬ (насмешливо). Что, снова голодный бред, как я погляжу?
ФРАНЦ. Оставь меня!
Пауль подходит к Эрнсту.
ФРАНЦ. Ничего — совсем ничего! Таков, значит, человек. И таков я. И все-таки (распрямляется) человек есть что-то! И я тоже, наверно. И это что-то трепещет, парит, мелькает, его невозможно понять, ухватить. Но надо действительно это сделать, надо это неуловимое воплотить, осуществить... В жизни, в смерти... Господи, позволь мне умереть! Я готов, я смогу воплотить!
ФРИЦ (подошел к Францу, стоит над ним). Что это он так притих, этот Франц? Ни слова не говорит. А ведь он у нас самый разговорчивый — все болтает, все философствует.
ПАУЛЬ. Отойди, дурак! Ему плохо!
ФРАНЦ. Мне хорошо! О, как мне хорошо! Я близок к самой сути, к тебе, мама! К тебе, Карл! И — к истине! (В экстазе.) И — к завершению той пьесы, которая называется жизнь! Господи, ты знаешь — я близок к этому. Так помоги мне еще, чтобы я приобщился. Не его возьми — меня! Я хочу к тебе. Возьми меня к себе, туда! Возьми меня вместо него, я пойду вместо него. Я хочу быть с ними, с матерью, с Карлом — с Тобой! Возьми меня, прими меня, Господи! Ты ведь знаешь — это так — я отказываюсь, отказываюсь от своей пьесы, и ее окончания. Теперь я так близок к сути, близок к Тебе, и я знаю, что этот осколок моей жизни станет целым, когда я ее отдам. Возьми мою жизнь, прими как жертву, плату за других, за них, за этого вот! Я знаю, он хочет жить, и его молодая жена там, дома, тоже хочет, чтобы он жил. А я отрекаюсь теперь уже вправду, Ты знаешь это, о Небо!
ПАУЛЬ (склоняясь к Эрнсту). Эрнст, что с тобой? Ну же, пошевелись!
ФРИЦ. Да никогда он уже не пошевелится, не видишь, дурень? Он уже концы отдал.
ПАУЛЬ. Да, видно так. Эй, Гейнц, Густав! Идите сюда, возьмите покойника и вытащите его за дверь, здесь и так дышать нечем. (Тихо.) И возьмите, что там у него есть в карманах. Куртка тоже не самая плохая, твоя, Густль, хуже. Поменяйтесь куртками. (Труп, волоча по полу, вытаскивают за дверь и оставляют на земле возле барака. Пауль возвращается к Францу.)
ФРАНЦ. Что — он умер? Господи!
ПАУЛЬ. А ты как?
ФРАНЦ. Это что же — ничего не получилось?
ПАУЛЬ (качая головой). Снова бред.
ФРАНЦ. Небеса не согласились...
ПАУЛЬ. Ну что ты опять там фантазируешь?
ФРАНЦ. Он не принял мою жизнь, мою жертву. Я слишком дрянной, я недостоин!
МАТЬ. Не говори так, Францик!
ФРАНЦ. Карл был достойнее.
КАРЛ. Мы ждем тебя.
МАТЬ (Карлу). Я пойду еще раз попытаюсь.
КАНТ. Этого вы не должны делать, сударыня.
СПИНОЗА. А почему бы ей еще раз не подать заявление?
СОКРАТ. Вы не понимаете. Она не должна этого делать и все!
КАРЛ. На этот раз я сам буду жаловаться.
ЧЕРНЫЙ АНГЕЛ (появляется справа). Я тоже думал, что должен забрать его, но в последний момент было решено иначе.
КАРЛ. Я не могу заявить?
АНГЕЛ. Нет, слишком поздно.
КАРЛ (просяще). Но нам бы так хотелось, чтобы он был с нами!
АНГЕЛ. Оставайтесь вы с ним!
МАТЬ (покорно). Идем, Карл. Мы останемся возле него — пока это нужно...
АНГЕЛ. Теперь этот придет со мной. (Указывает на дверь барака.) Однако так не годится.