– Следы остались очень нечеткие! – насупившись, сказал капитан. – И этот факт не был зафиксирован в протоколе.
От меня не скрылась снисходительная усмешка адвоката Василева. Он тотчас же взял слово. Вид у него был подчеркнуто недовольный.
– Товарищ капитан, вы все время именовали Евгения
Игнатова «нарушителем». . Скажите, пожалуйста, какие у вас для этого основания?
– Как – какие? – недоуменно спросил капитан. – Прежде всего он украл машину своего отца. .
– Как вы сказали? – спросил адвокат таким тоном, будто не расслышал. – Я думал, что вы лучше знакомы с фактами. Вам известно, что обвиняемый имел от отца доверенность на право вождения машины?
– Да, известно, – ответил капитан. – Но в данном случае он взял машину отца без его разрешения.
– Возможно, что он провинился перед отцом; это совсем другой вопрос. Но он ничем не провинился перед законом.
– Я не могу с этим согласиться! – строго сказал капитан.
– Представим себе, что обвиняемый остановился! –
продолжал адвокат. – Вы бы проверили его документы и после этого пропустили бы его, не так ли?
– В этом смысле вы правы, – неохотно признался капитан.
– Поэтому не торопитесь с квалификацией поступков! –
сухо заметил адвокат. – Теперь продолжим. Немного погодя к вам подходит отец. Вы сразу видите, что номера машин совпадают, и описываете ему приблизительные приметы мнимого вора. Вы помните дословно этот разговор?
– Я сказал ему, что похититель высокий, худощавый парень.
– Что же он вам ответил?
– Он сказал: «Уж не мой ли это сын?»
– Так! – В голосе адвоката прозвучали торжествующие нотки. – И на основании этого заявления вы впоследствии арестовали сына?
– Да, именно так! – мрачно ответил капитан.
Зал за моей спиной сдержанно ахнул.
– Вот это я и хотел узнать! – с удовлетворением заметил адвокат.
Затем начался допрос пострадавшего – щуплого чело вечка, кожа да кости. Из его сбивчивого рассказа мне стало ясно, что у него пострадала не только рука, но, вероятно, и голова. Адвокат Василев вцепился в него тоже, хотя на беднягу жалко было смотреть.
– Вы сказали, товарищ, что ехали на велосипеде по полотну дороги вплотную к обочине. Так?
– Так, – ответил человечек.
– А почему не по обочине? Каждый велосипедист знает, что там гораздо безопаснее.
– Я опаздывал! – ответил человечек. – По обочине быстро не поедешь.
– Адвокат Василев, вы очень хорошо знаете, что шоссе разрешено для велосипедистов, – перебил его судья.
– Запрещено, товарищ судья! – миролюбиво возразил адвокат.
– Как то есть – запрещено? – недоуменно спросил судья.
– Недавно запрещено! Поздновато спохватились, конечно, но это так. Следовало бы наложить запрет гораздо раньше.
– Продолжайте! – сказал судья.
Адвокат снова обратился к человечку.
– В том месте шоссе совершенно темное, не так ли?.
Нет ни одного фонаря. . Неужели вы не заметили свет фар машины, идущей сзади?
– Ничего не видел! – пролепетал человечек.
– Странно! – сказал адвокат. – Выходит, что обвиняемый гнал машину с погашенными фарами по совершенно темному шоссе.
– Да нет, было не темно, – возразил человечек. – Навстречу шел грузовик и светил фарами... Как же я мог увидеть огни сзади?
– Именно так! – с довольным видом сказал адвокат.
– Вы не правы, коллега! – раздался чей-то голос.
Очевидно, это был адвокат истца – пожилой мужчина в пиджаке, изобильно присыпанном перхотью.
– Вы просто спекулируете на печальном происшествии!
– добавил он. – Вы знаете, что при плохой видимости шофер обязан снизить скорость и даже остановиться.
– Да, да, конечно! – согласился адвокат Василев. – И
тем не менее очевидно, что мой доверитель был ослеплен фарами встречной машины.
Последним из свидетелей вызвали Мечо. Он прошел по залу твердым, внушительным шагом и встал перед судьей.
Я никогда не видела его таким щеголеватым и идеально выбритым. Он даже подстригся специально, и вышло слишком коротко, не по возрасту. Держался он невозмутимо, весь его вид внушал почтение. Лишь женщина с тяжелой челюстью глядела на него мрачно, чуть ли не с отвращением. Разумеется, адвокат Василев сразу же вцепился в него.
– Товарищ Игнатов, вы часто давали сыну свою «Волгу»? – вежливо осведомился он.
– Не очень часто, – сдержанно ответил Мечо. – Когда он просил.
– Очевидно, он пользовался у вас доверием, если вы давали ему такую дорогую машину. Он хорошо водит?