— Боря! — сказал я. — Пойдем домой! Меня трясет, я совсем разболелся.
Борька молча повернул к старице.
— Эй вы! — неожиданно окликнул нас Шабрин. — Скажите там, чтобы за мной лошадь прислали.
— Сам скажи, — буркнул в ответ Борька.
— Что? — не понял Шабрин.
— Чтоб тебе подавиться этой медвежатиной, живодер проклятый! — крикнул Борька, и мы бегом пустились через бор.
С тех пор прошло много лет. Но в памяти моей еще до сих пор жив отчаянный вопль медведицы. И где бы мне ни встречались медведи: в зоопарке или на манеже цирка, я всегда при этом испытываю какое-то глубокое смущение. Мне кажется, что медведь понимает и чувствует гораздо больше, чем думают о нем люди, и, может быть, именно поэтому мне неудобно бывает смотреть на него глазами, какими обычно человек смотрит на животных.
В КРАЮ ТЫСЯЧИ ОЗЕР
В эту поездку мы отправились вместе с экспедицией геологов.
Мы — это я и мой давнишний друг, прекрасный охотник, тонкий знаток природы, художник Федор Хлебов. Хлебов уже бывал в Карелии, он хорошо знал условия охоты и жизни в северных краях.
Мы выехали из Москвы мурманским поездом и через сутки были в Медвежьей Горе. Отсюда путь наш лежал по берегам озер, вдоль рек и речушек, мимо отвесных скал и шумящих водопадов по разбитой, разъезженной, размытой весенней распутицей дороге, в поселок Паданы.
Дорога то лениво поднималась к вершине пологого перевала, и тогда машина, забираясь вверх, легко бежала на второй и даже на третьей скорости; то круто вдруг ныряла по скату вниз, и тогда из-под кузова слышался жалобный писк тормозов.
Поворот следовал за поворотом, и за каждым из них неожиданно открывалось что-нибудь удивительное. Только что в просветах между деревьями мы любовались синеющим горизонтом, и вдруг вдоль дороги выросла серая отвесная глыба гранита. Торчит из земли метров на сто этакий исполинский каменный клык, а на отвесе его распласталась сосна, да не какая-нибудь тщедушная болотная коряжина, а настоящая красавица обхвата в полтора, с янтарным стволом и голубоватой кроной. Ее ни бури оттуда не могут сбросить, ни снег. А за что держится, как ухитряется из мертвого камня нежными и мягкими корешками живительные соки добывать — непонятно.
Но вот машину подбросило на ухабине. Скала и сосна пропали из виду. И вот уже новая картина. Дорога висит над обрывом. На дне кручи из-под ледяных торосов с шумом выплескивается бушующий поток. Над ним кисейной дымкой поблескивает радуга; стремнина наполняет ущелье грохочущим ревом. Снова поворот — и от неожиданности в груди словно что-то оборвалось: хочется побольше вдохнуть воздуха, такая ясность открывается вокруг. Глаз тонет в необозримом просторе горизонта. Это под нами расстелилась равнина озера Сег. Оно еще спит, на воде лед и снег, а над ними спокойное голубое марево неба. Кажется, если крикнуть, дали зазвенят хрустальным звоном. Жаль, что машина не летает. А то так бы и сорвался с дороги, чтобы окунуться в прозрачное безмолвие студеного покоя.
Вдруг по кабине со всех сторон захлестали мягкие смолистые ветки сосен. Деревья обступили дорогу сплошной стеной, словно решили спрятать ее от веселого весеннего солнца. Мы прикрываем глаза руками и прячемся на дно кузова.
Дорога змеей вьется под ногами зеленых великанов. Машина подпрыгивает на корнях, трется бортами о шершавую кору, не переставая движется вперед и вперед, то погромыхивая на камнях, то завывая в песке.
Случилось так, что суровость края смягчилась в дни нашего приезда сменой времени года. Наступала весна с ее необыкновенными лучистыми красками. Снег заискрился, посинел. Начинали вскрываться реки, наполняя шумом морозный воздух. Все оживало, приходило в движение, и неприветливость, которой нас пугали попутные знатоки, пропала. Одним словом, Карелия сразу же понравилась нам.
Куда ни глянь — повсюду синие-синие дали. И столько в них манящей душу таинственности, что кажется, сделай шаг и увидишь такое, чего не забудешь всю жизнь.
Мы советуем всем охотникам и рыболовам, всем любителям дальних туристских походов и девственных, глухих уголков природы побывать в этом краю нехоженых троп.
Великое множество интересных и необычных для средней полосы картин увидите вы там.