В этот раз он уже привычной каменистой дорожкой добрался до пещерки, расположенной прямо за водопадом, вжавшись в скалу, чтобы его не снес поток воды, проскользнул внутрь и с удивлением обнаружил, что здесь уже кто-то есть.
На камне, поджав под себя ноги, обутые в грубые мужские сапоги сидела девушка, совершенно не из его привычного окружения. Она не была похожа ни на благовоспитанных дочек лордов, ни на развязных простолюдинок, ни на болтушек селянок. Почему-то в представлении Джонатана именно так должна была выглядеть дочь пирата: быть одетой в штаны и длинную парусиновую рубаху, прикрывать голову старой коричневой шляпой, заплетать не слишком длинные светлые волосы в неаккуратные косицы и носить массивные золотые серьги. А еще у нее должна быть именно такая скалящаяся усмешка и дерзкий взгляд голубых глаз.
— Добрый день, сир, — говорила она с непонятным акцентом.
— Добрый день, миледи, — в тон ей ответил молодой человек. Ему не понравилось, как она произнесла последнее слово — почти как издевку.
Он ожидал, что девушка или обидится, или обрадуется, но она совершенно искренне рассмеялась, глядя на Джонатана.
— Мледи, — повторила она, коверкая слово. — Ха!
— Я тоже часто сюда приходил раньше, — зачем-то разоткровенничался молодой человек.
Девушка пожала плечами.
— Я занимать твое место? — спросила она.
Джонатан присел рядом с ней. Та не сдвинулась с места, но посмотрела внимательно, исподлобья.
— А ты откуда?
— С севера, — ответила девушка, чуть наклоняя голову набок и прищуривая глаза, словно изучая собеседника. — Сюда с семьей приплыть. У вас тут… — она задумалась, подбирая слова, — необычно.
— Жарко?
Девушка фыркнула.
— Нет. Хотя да. И это тоже. Люди странные просто. Не как на севере.
Молодой человек помедлил, не зная, что ответить. Наконец, он выбрал самый безобидный вариант продолжения разговора, чтобы не обидеть соотечественников и не поставить под сомнения слова новой знакомой.
— Меня зовут Джонатан.
— А мы не говорим своих имен, — покачала головой девушка.
— Никому?
— Никому.
— А как к тебе обращаться?
— А как хочешь, — улыбнулась девушка, внимательно следя за ним из-под полуприкрытых век.
Джонатан тоже окинул ее взглядом, пытаясь найти в ее образе деталь, за которую можно было зацепиться, чтобы придумать прозвище, но в голову шло что-то либо слишком слащавое либо обидное.
— А давай по первой букве твоего имени? — отчаявшись что-то придумать самому, предложил он.
— Тогда Эн, — легко согласилась девушка и тут же сменила тему. — Ты здесь живешь?
— Да, выше по реке. Двухэтажный дом. А ты?
Девушка слегка задумалась, возможно, думала рассказать о своих родных местах, но потом изменила решение, либо просто не смогла понятно перевести задуманный рассказ на местный язык.
— Мы с семьей найти, где остановиться, — вместо этого ответила она, спрыгивая с валуна. — А сейчас мне пора, — девушка помахала рукой. — Приходи сюда как-нибудь, поговорим, — она подошла к водопаду и, прижавшись к каменной стене, выскользнула наружу, цепляясь за выступы скалы.
Джонатан выглянул, глядя как она, ловко перебираясь с камня на камень, спускается вниз. Звук водопада оглушал, а вода, на удивление холодная, попадала за шиворот, но он продолжал смотреть. Спустившись, Эн посмотрела наверх и, снова махнув ему на прощание рукой, побежала по побережью, лавируя между прохожими.
Домой он возвращался в приподнятом настроении. Элиза еще не пришла, а родители сидели на веранде, беседуя о чем-то своем. Увидев его, оба приветливо кивнули.
— Как прогулка? — спросила мать, поправляя новую шляпку нежно-лилового цвета.
Джонатан неопределенно пожал плечами, но улыбка выдавала его. К счастью, мать редко лезла в его дела и никогда не отличалась особой проницательностью.
— Мы обещали твоему деду, что невесту ты здесь не найдешь, — засмеялся отец, а Джонатан почувствовал, как его щеки заливает краска.
Но, не позволяя отцу развить эту тему, мимо пробежала Элиза, хлопнув дверью, даже не поздоровавшись с родителями.
— Ее никто не обидел? — испугалась мать, недоуменным взглядом проводив девушку.
Отец тоже нахмурился. Он старался не опекать уже взрослых детей, но Элиза его тревожила: в ее возрасте девушки уже были замужем и даже имели детей, но к его дочери женихи в очередь не выстраивались, что ее, конечно, угнетало.
— Мне кажется, Элиза расскажет, если что-то случится… — осторожно вмешался Джонатан.
Родители ничего не ответили, но он был уверен, что лезть к ней в душу они не будут. Но сам он все же решил зайти.
Сестра сидела в своей комнате, склонившись над столом, и что-то писала. Когда ее занятие прервал стук Джонатана, она оглянулась, но испуга в ее глазах не было.
— Родители переживают, — с порога заявил Джонатан.
Элиза откинула за спину рыжую косу и неловко улыбнулась. Она вообще редко улыбалась, стесняясь щербинки между передними зубами, но иногда, когда не знала, что ответить, делала это, словно надеясь, что улыбка сможет заменить ответ.
— Я с ними поговорю, — ответила она. — Просто сегодня я… — она опустила голову и покраснела, — присутствовала на свадьбе. Они такие счастливые были…
Джонатан что-то пробормотал и быстро вышел. Ему стало неловко, как всегда, когда в присутствии Элизы заходил разговор о свадьбах, семьях и тому подобном.
Но на самом деле мысли его занимала Эн. В мыслях он уже нарисовал себе их будущую встречу.
Она пришла на следующий день в пещерку, когда Джонатан, отчаявшись, уже собирался ее покидать. Одета она была так же, как накануне, но волосы были заплетены намного аккуратнее.
— День добрый, миледи, — улыбнулся он.
Она отмахнулась.
— Это начинает раздражать, — мимоходом заметила она. — Это у вас на юг миледи. А я — Эн.
— А ты здесь долго будешь? — спросил он.
Девушка присела рядом, тяжело дыша от духоты и карабканья по скалам.
— Год. Чуть больше или меньше. Скоро зима, а в это время года в северные воды нельзя. В начале лета уплыть.
Она сняла шляпу, открывая обветренный натертый лоб и начала ей обмахиваться, спасаясь от жары.
— А ты много плавала? — спросил Джонатан.
— Много. Я с двенадцати лет с отцом на корабле хожу.
Она положила шляпу на землю и, подойдя к водопаду, протянула руку, набрала воды и умылась.
— А откуда ты язык знаешь? — Джонатану пришлось повысить голос, чтобы Эн услышала его за шумом воды.
— Там, где я живу, много торговцев с юга, — крикнула в ответ девушка. — Некоторые приезжают на год и больше вот я и учу.
— А твоя семья — тоже торговцы? — Джонатану кричать не понравилось, тем более, что он едва слышал ответы, и он подошел к девушке.
— Нет. Мы больше рыбаки, охотники, путешественники. Торговать… — она замялась, делая пассы руками, словно они могли что-то объяснить. — В общем, торговать, только то, что лишнее… — она пристально посмотрел на Джонатана, — Я говорить понятно?
Юноша кивнул.
— А ты охотница?
— И рыбачка, — усмехнулась она. — Пойдем сегодня ночью?
— На рыбалку?
— Ага, — с вызовом глядя на него, сказала Эн.
Губы Джонатана сами расплылись в улыбке.
— Пойдем.
В последующие несколько дней Джонатан понял, что его новая знакомая умеет все: ловить рыбу, охотиться, плавать, лазать по деревьям — она скорее напоминала мальчишку, чем девушку. Но что-то в ней все равно притягивало Джонатана. Он с нетерпением ждал каждой встречи с Эн, которые были хоть и частыми, но не ежедневными. Девушка часто оставалась дома помогать отцу и двум братьям. О своей матери она не распространялась.
Элизе тоже здесь нравилось. Она повеселела, перестала затворницей сидеть в доме, часто выходила на прогулки, иногда ее сопровождала Дебора. Компания не слишком подходящая для дочери лорда, но учитывая, что у нее до этого вообще не было друзей, отец с матерью не сильно противились. Элиза раньше практически не покидала родные стены, а сейчас у нее даже загар появился.