— Учту, Игорь Николаевич. Ваши слова для меня — закон! Когда, говорите, зайти можно?
— Ну попозже. Я дам вам знать, вас вызовут. А так спасибо. Работайте.
Любим положил трубку и чуть не лопнул от радости. Потирает руки. И в следующее мгновение с удвоенной силой бросается на зазевавшегося покупателя.
Дождавшись момента, когда возле этого продавца-виртуоза никого не было, к нему направляется охранник Сергеич.
— Вижу, Любим Сысоевич, торговля у вас бойко идет. Как всегда! Скоро, сердцем чую, вас на Доску почета повесят, — произносит толстый охранник, подходя к прилавку.
— А-а, приветствую, — слегка презрительно говорит продавец. — Ты лишний раз не мельтеши у меня в отделе — людей распугаешь.
— Так я ж не по праздности заглянул, — начал шепотом охранник, огляделся с опаской по сторонам и осторожно продолжил: — Важное секретное сообщение могу доложить. Грядут перемены.
— Ну?
— Так… это… Любим Сысоич, как просили… Узнал, рискуя. Подслушал исключительно ради вас. Рисковал репутацией. Ну и это…
— Ладно, сначала говори, потом разберемся. Если новость важная, не обижу — как договаривались.
— В общем, так. Директор хочет назначить нового старшого… мажордома.
— Старшего менеджера, идиот.
— Во-во, этого самого. Прежний будет теперь заместителем самого директора.
— Как узнал?
— Так… это… у нас же везде свои люди в форме.
— Молодец! Новость нужная. Иди выбирай галоши, какие захочешь.
— А можно, Любим Сысоич, я резиновые сапоги себе выберу, раз новость такая важная?
— Сапоги — нельзя. Твоя новость нуждается в проверке, так что на сапоги пока не тянет.
Любим проводил взглядом счастливого Сергеича, который сосредоточенно копался в галошах, и добавил мечтательно:
— Сапоги захотел… Вот ежели место старшего менеджера освободится, и назначат на этот пост самого достойного, самого хитроумного и самого модного продавца, — с этими словами он пригладил рукой свои прилизанные волосы, — то есть меня, тогда подарю этому толстяку… еще одну пару галош, — и хитро добавил: — Может быть.
Глава 8. О том, как после одного неудачного дня может последовать и второй неудачный день. А может, еще и третий, такое тоже бывает. Взрослые это называют полосой невезения
Как бы это ни огорчало всех учителей на свете, но школьные уроки рано или поздно заканчиваются.
Вот-вот зазвенит последний сегодняшний звонок и наступит долгожданное время важных дел. Даже первоклашки, у которых еще нет на руках часов, чувствуют приближение этого мгновения.
— А теперь внимание! — провозглашает Зоя Михайловна на последних минутах урока. — Запомните, что я сейчас скажу, и обязательно передайте мамам и папам: завтра в восемнадцать ноль-ноль… Настя, напомни нам, это какая цифра на циферблате?
— Шесть, Зоя Михайловна!
— Умница. Так вот, завтра в шесть часов вечера я жду ваших пап и мам в школе. Будет родительское собрание. Только не забудьте передать. Все ясно?
Руку тянет Сашка, сосед Славки по дому.
— Что тебе непонятно, Саша? — спрашивает Зоя Михайловна.
— Зоя Михайловна, а мой папа работает день и ночь, так долго, что даже мама из-за этого не разговаривает с ним, он возвращается, когда мы уже спим… после восемнадцати часов вечера. А можно только моя мама завтра придет на родительское собрание? Без папы.
— Конечно, Саша. Вполне достаточно, если явится кто-нибудь один. Или мама, или папа.
Мишка низко наклоняет голову, прячась за сидящим впереди одноклассником, и шепчет Славке:
— Эй, Славян! Вот тебе кайфово! Лучше всех!
— Почему это? — доверчиво спрашивает Славка шепотом.
— Бабушкам-то можно не приходить! — отвечает Мишка, давясь от смеха, и шепотом передразнивает учительницу: — Или мама, или папа…
Все, кто рядом за партами, весело смеются. Только Эля так разозлилась, что даже покраснела, но головы не поворачивает.
Наконец раздается звонок, и дети, как по команде, срываются с мест. И вдруг Элька поворачивается к Мишке, ее ранец взлетает над Мишкиной головой, а затем так же энергично опускается на Мишкину голову. Она дубасит его с девчоночьим упорством, будто что-то доказывает. Раз за разом ее ранец встречается с Мишкиными руками, которыми он умело прикрывается, не впервой же.
— Ты чего? Влюбилась в своего жениха… — кричит, защищаясь, Мишка. — Сто пудов, влюбилась… Эй, смотрите все, я видел, как они целовались!..
Суматоха. В свалке принимают участие и Мишка, и Эля, и, разумеется, Славка. Наконец Зоя Михайловна останавливает потасовку и выпроваживает всех из класса. Вспомнив вчерашнюю сцену у лужи, решает, что зачинщик этого безобразия — опять Славка.