Но выдержит ли Асая?
Все-таки, стоило облить ее искристой водой. Пока вода не высохнет, изъеденная скверной, это неплохо помогает. Какая ирония, храм - самое темное место в городе. Видимо, священник поймал больше всех, странно, что он еще в своем уме. Хотя, скверна коварна - она могла затаиться в нем, чтобы через него пропитать остальных.
Она питается людьми, ведь в любом человеке есть доля Искры. Чем больше пораженных, тем больше ее сила. Чем больше она пропитает человеческий разум, тем больше человек становится одержим ею. Тот, с киркой - пример сему. Покинув оскверненные земли, он свихнулся окончательно и разодрал себе горло.
Что же такое они вынесли?
Большое, легкое, стучит внутри.
Гроб с костями? Почти наверняка. Он где-то здесь, в храме.
Священник затянул окончательную часть, и все встали. Я тоже поднялся, и огни свечей поплыли у меня перед глазами. Цветные пятна и линии смешиваются в ароматном дыму, а фигуры прихожан стали черными, и их голоса слились в безумный гул. Священник же, вскинувший руки к небу, обратился в мрачную тень, от которой веет так, что даже я чувствую.
Голова кружится от запахов, и я почувствовал, как заметно тянет в груди, и схватил Асаю за руку. Я повернул голову и увидел красные глаза и застывшее лицо, и мне показалось, что ее волосы шевелятся. Я сжал ее пальцы, такие длинные и тонкие, и такие холодные, и прошептал:
- Источник... где... источник?
Она тихо выдохнула:
- Алтарь.
И Искру в груди начало тянуть до самого дна, спасая нас обоих.
Мы вышли с толпой прихожан, я взял ее ладони в свои и держал еще некоторое время. Красные глаза постепенно обратились в желтые, а лицо обрело осмысленность. К нам подошел святой отец, и я улыбнулся. Улыбка получилась искренней, такое облегчение, что все закончилось.
- Это было... так величественно... и так торжественно, - сказал я.
- Я рад, что вам понравилось, - он тоже улыбнулся. - Вы придете завтра?
- Да! Обязательно, - сказал я.
Он кивнул и пошел прочь. Его улыбка снова показалась мне довольной.
Искра в груди наливается силой, в храме ее едва хватило, чтобы дотянуть до конца. Я взял ведьму за руку и потащил за собой. Мы прошли несколько домов, я завел ее в узкий переулок между домами и материализовал ведро с водой. Все вещи, созданные Искрой, пропитаны ею, и потому...
Ведро воды окатило девушку, вся одежда промокла, но тут же пошла паром и высохла. Скверна и Искра встретились и уничтожили друг друга. Я наполнил его снова и снова вылил. Искра иссякла, и я стал ждать, пока восстановится.
- Ты как? - спросил я.
- От алтаря, - пробормотала Асая. - Алтарь.
Я снова наполнил ведро и обдал ее. Не замерзнет, северянка же, а скверну надо смыть. В этот раз одежда осталась мокрой, похоже, основное смыл. Ведьма потрясла головой, взяла меня за руку.
- Пока хватит, - сказала она.
- Вот и славно, - теперь я действительно чувствую облегчение. - Давай спустимся к воде, там можно поговорить.
Ведьма рассеяно кивнула и пошла в сторону реки. Я растворил ведро в воздухе и поспешил следом. В мокром платье, со слипшимися волосами, она шагает легко и уверенно. Как бы все это не заледенело прямо на ней, но это ладно. Простуда ей, похоже, не грозит.
Мы спустились по склону к самой воде, Асая села на камень и выдохнула.
- Там все просто черное! И запах! - она схватила себя за голову. - Тащит то ли от священника, то ли со стороны алтаря! И люди пропитываются этой дрянью!
Я положил руку ей на плечо.
- Успокойся, все хорошо, - Асая посмотрела на меня, я улыбнулся и погладил ее по голове. - Все будет хорошо, мы со всем разберемся.
- Там что-то очень мерзкое, - сказала она.
- Я знаю. Слышал разговор шахтеров. Говорят, они что-то вынесли из гробницы. Судя по всему, это гроб, и судя по всему, он сейчас под алтарем или внутри него. Или он сам, или его содержимое.
- Да, разумно... - ведьма кивнула. - Должно быть... чернокнижник.
- У него есть все шансы возродиться, если он сожрет эту деревню, - я опустился на соседний камень. Ситуация привычная, но нам не легче. - Жандарм должен поехать в город. Раз люди разошлись сами, значит, он тоже сохранил рассудок. А пока не приехали чистильщики - надо сходить и проверить гробницу. Все-таки, стоит разобраться, вдруг там есть какие-то зацепки. Раньше следующей вечерни, думаю, ничего не случится.
Мысли бегут одна за другой. Все правильно, все понятно.
- Мне очень холодно, - Асая потерла ладони. - Пожалуйста, возьми меня за руку.
Я взял ее ладонь в две свои, она такая холодная.
- Тебе не мешает вода?
- Нет, она кажется мне горячей, - ведьма улыбнулась. - А ты бы замерз, если бы тебя облили водой на морозе?
- Насмерть, - я тоже улыбнулся.
Мы посидели еще немного, Асая встала первой.
- Надо разобраться с остаточной скверной, - сказала она. - Я нахваталась этой дряни.
Я тоже поднялся и посмотрел на реку. Вода бежит, и луна отражается в ней тысячей серебристых брызг. Снег вокруг сверкает, и наши тени ложатся на камни. Я пытаюсь придумать, как еще можно вывести эту дрянь.
- Где она? На коже? Может, надышалась? - спросил, наконец.
- Она постепенно уходит, когда я к тебе прикасаюсь, - она обняла себя руками. - Без этого мне очень холодно, и мне кажется, будто я пахну тьмой.
- Да, мне тоже кажется, что Искра истощается, когда я касаюсь твоей руки. Хорошо, что-нибудь придумаем.
Асая прошлась взад-вперед, поправила распустившийся бантик на пряди. На лице - сосредоточенное размышление.
- Насчет шахт... - сказала она.
- Нужно придумать защиту, да? Обольем тебя водой, немного выпьешь ее же. По мере испарения будем добавлять. Думаю, это сработает.
- Когда пойдем?
- Прямо сейчас, там никого быть не должно.
Мы остановились у входа в шахты. Шли окольными путями, к счастью, нас никто не заметил. Площадка перед входами оборудована для выгрузки отработанной руды: пара складов, несколько столиков для разбора, и широкий деревянный желоб, по которому ненужный камень сбрасывают в реку, просто потому, что больше некуда.
И как они ее полностью еще не засыпали?
Входов тут несколько. Надо соображать быстрее.
- Асая, - я потянул ее за плечо, - откуда больше всего тащит?
Ведьма указала на отдельный тоннель. Ну да, мог бы и сам догадаться: во все остальные проложены рельсы, а в этот - нет. Да и смотрит он в другую сторону, прочь от реки.
Я протянул руки, и их отвесил балахон из слабо светящейся мешковины. Асая завернулась в него, я облил ее искристой водой из ведра, дал стакан с ней же.
- Теперь даже жарко, - сказала она с улыбкой. - Пойдем.
Возле самого входа в стене сделали нишу, я зацепил один из керосиновых фонарей и разжег его, еще один сунул ведьме. Света мало не бывает.
Тоннель даже не успели минимально привести в порядок - пол неровный, все время запинаешься о сколы или выбоины, оставленные кирками. Подпорки установлены редко и лениво, на скорую руку. Идти было недалеко, - все-таки, скалы тут далеко не самые большие.