— Тебе жарко, Дуся? — спрашивает Женя.
Дуся смеется.
— Нет, скажи, жарко? — допытывается Женя.
Дусе что: она привыкла к жаре.
— Жи-жа, жа-жи, побежали, побежим!
— Догоню! — пустилась за Дусей Ленка.
И Женя бежит.
Темно-зеленые глянцевитые листья касаются девочкиных платьев, будто очищают от пыли.
Конца-краю не видать кукурузе.
— Со мной не заблудитесь, — успокаивает подруг Овчинникова, — у меня компас.
На руке у Ленки настоящий компас, а все думали: часы.
— И так не заблудимся, — говорит Дуся.
— Ты уверена? — не спускает Ленка глаз с компаса.
— Я тут каждый куст знаю, — отвечает Дуся. — А куда сейчас твой компас показывает: на юг, на север, на запад, на восток?
— Не важно куда… Главное — идти точно по компасу, а уж он не подведет, — твердо говорит Ленка и стукается лбом в высоченную кукурузу.
— Ладно, Лена, ты шагай строго по компасу, а мы с Женей уже пришли.
Глава седьмая
— Где ты была все это время? — спрашивает Женя.
— В Стране послушных родителей, — отвечает Ленка Овчинникова.
Девочки стоят у речки Огневки, рядом с колхозным дворцом. Во дворце пятнадцать тысяч двести восемьдесят шесть книг, из них две тысячи четырнадцать сказок с цветными иллюстрациями, широкоэкранное кино, цветной телевизор, двадцать две трубы духового оркестра.
Серебряной рыбой плывет в Огневке тень самолета.
Ленка Овчинникова ждет, чтобы Женя заахала от удивления. Женя молчит. Удивись она вслух, и Ленка задерет нос выше дворца, и тогда из Ленки слова не вытянешь.
А так ничего, рассказывает:
— Кругом часов ехала я к бабушке поездом, летела на самолете, полсуток плыла на катере с подводными крыльями, а после шла пешком по целине, оврагами, лесом… Я устала, проголодалась, во рту у меня пересохло. И тут я увидела пограничный киоск неизвестного государства. Представляешь мою радость? В киоске продавали сливочное мороженое в стаканчиках, эскимо, пломбир… Мороженый торт, ореховое, земляничное, апельсиновое… Сам киоск сложен из «холодков», как из кирпичиков.
Чей-то папа из киоскного окна поманил меня пальцем, протянул эскимо.
«Большой, а дразнится», — подумала я и спрятала руки за спину, чтобы они не цапнули эскимо за палочку.
Я сказала:
— У меня нет денег. Я забыла деньги дома.
Во всех киоскных окнах захохотали:
— В нашей Стране послушных родителей желания девочек и мальчиков имеют хождение наравне со звонкой монетой… Ха-ха-ха!
Не успела я схватить за палочку эскимо, как чей-то папа протянул мне мороженый торт. Сунула эскимо в рот и ухватила торт. Шоколадные звери, апельсины, круглая коробка ореховой халвы… все, что я когда-либо хотела, прыгало ко мне из киоскных окон.
«Как я все это унесу?..» Не успела так подумать, подкатил автобус в синюю клеточку, помчал меня вместе со всеми подарками в отдельную квартиру.
— Поешь, пожалуйста, с дороги, дочка, — сказала чья-то мама.
— А если я не хочу?
— И умыться перед сном ты, конечно, не желаешь?
— Вот еще! Я и так чистая.
Чья-то мама обрадовалась:
— И славненько, ложись спать на здоровье.
— Лучше посмотрю кино или телик.
— Замечательно, детка, — еще сильнее обрадовалась чья-то мама, схватила молоток, сунула в рот гвозди, полезла прибивать к стене экран.
Маленькая мышь гнала через весь экран громадного белого кота. Мышонок рычал, мяукал, а кот трусливо пищал. Картина была сдублированная, и было не так интересно.
— Желаю гулять, — сказала я чьей-то маме.
— Умница, детка… С тобой погуляет папа.
Не успели мы выйти на улицу, как из подъезда нашего двадцатидвухэтажного дома выскочила на одной ноге девочка в трусиках. Вслед за девочкой появилась девочкина мама, догнала девочку и надела на нее платье с кружавчиками.
— Не желаю платье, хочу лимонад!
Девочкин папа и девочкина мама подбежали с дочкой к вывеске: «Лимонад для девочек. Специализированно-витаминизированный. Только для девочек! Девочки, девочки, пейте лимонад!»
Налили полную кружку.
— Мало! — крикнула девочка.
Наполнили до краев самую главную витринную кружку. Пузырьки газа подпрыгивали из кружки на два с половиной метра.
Папина и мамина дочка с жадностью отпила четверть глотка.
— Чересчур вкусно, — и швырнула главную кружку на мостовую.
— Хочу собаку!
— В кино!
— Хочу самолет!
— Ручную рыбу!