Вот так он и завис у меня. Мне он нравился, тянула время, надеялась на чудо, но явился хозяин квартиры, до которого дошли слухи о «живом трупе». Это, кстати, именно он впервые так его назвал. Потребовал освободить квартиру или платить вдвое больше. Поэтому я начала поиски его жены. Частные клиники не по моему карману.
— Да, история, — сказала Калерия Германовна, переходя к главному вопросу, ради которого, собственно, она и пошла на эту встречу, — так что там за фото?
Валентина достала из сумочки фотографию. Это был цветной снимок мужчины и женщины, 9х6, на фоне городского пейзажа. На нем серый костюм, в тон ему — галстук. Женщина в белом длинном платье и белой шляпе с большими полями.
— Прям, семейная пара, может быть, даже молодожёны, — сказала Валентина, внимательно рассматривая лицо женщины на фотографии, и, подняв голову, сравнила с лицом Калерии Германовны.
— Вроде ничего общего, — сказала девушка с заметным огорчением. — Хотя? … Там же ее лицо в тени от огромных полей шляпы… Может быть, если вам сбросить лет 30–40 …, — с робкой надеждой неуверенно произнесла она, ещё раз взглянув на фотографию.
Для удобства сравнивания лиц Валентина держала фото вертикально перед своими глазами, и Калерия Германовна имела возможность прочитать на обратной стороне своё полное имя и телефонный номер. Мурашки вновь побежали у неё по телу.
Девушка, наконец, передала снимок Калерии Германовне, и та углубилась в его изучение. Потом спросила:
— Так, откуда этот снимок у вас?
— Когда Котик оказался в трансе, я занялась поисками контакта с кем-то, кто его знает, и нашла в его пиджаке бумажник, а в нем и это фото.
Калерия Германовна всегда носила в сумочке лупу для рассматривания мелких текстов на ярлычках в магазинах. Сейчас она ее достала.
— Во-первых, фотография недавняя. Ей не может быть 30–40 лет, как вы говорите, — начала она свой анализ, — хотя бы потому, что с обратной стороны фотобумага сохранила свежий белый цвет. Только представьте себе во что бы она превратилась в бумажнике даже за пару лет. А эта — как новая.
Во-вторых, — продолжала она, — эта девушка на фото на меня совершенно не похожа, и мужчину рядом с ней я никогда не видела. У меня хорошая память на лица.
А про себя подумала, что память у неё настолько хорошая, что из-за неё пришлось однажды менять весь образ жизни.
— Допустим, — размышляла она вслух, — что у меня есть молодая тёзка и это она здесь на фотографии. Если это фото семейной пары, то обычно подписывают оба имени, и то только тогда, когда фото кому-то дарится. А почему здесь одно, да ещё в такой полной бюрократической форме — не только имя, но и отчество. Почерк явно мужской: беглый, неровный. Тогда, что же получается? Муж надписывает на семейной фотографии полное имярек собственной жены? Чтобы не забыть, что ли? Для семейных фото это как-то не совсем принято. А зачем телефонный номер? Что, жена живёт по другому адресу? Я могу допустить существование тёзки, но совпадение номеров телефона? Что-то здесь не так, милочка. Я крайне обеспокоена. Им же и адрес мой известен, наверное?
У Калерии Германовны закололо в висках, рука, державшая фотографию, задрожала.
— В самом деле, я как-то даже не подумала, странно это, — проговорила Валентина, — похоже, у вас есть реальные причины для беспокойства. Потому что при свете дня я не узнаю на фото Котика. Это не он, это другой парень. Дома в комнате, в полутьме, я не рассмотрела толком. Меня интересовала надпись, а не само фото. Она не закончила, потому, что Калерия Германовна перебила ее, продолжая размышлять вслух:
— Единственное объяснение, которое мне приходит в голову, это предположение, что в нужный момент у вашего «трупа» не оказалось под рукой клочка бумаги для записи только что полученной срочной информации. И он использовал то, что подвернулось под руку. Чью-то фотографию. Но это ведь информация обо мне, — в ужасе воскликнула она. — С какой стати этот ваш "труп» интересуется мной?
— Очень даже может быть, — откликнулась Валентина, — я сама так часто делаю, использую все что под руку подвернётся.
Калерия Германовна ее не слушала. В ней все сильнее нарастала тревога. То, что в телефонном разговоре вызывало беспокойство, теперь перерастало в знобящий страх. По боли в затылке она поняла, что снова подскочило давление. Человека на фото она не знала. Откуда ее координаты у незнакомого мужчины? Интересно, что ее имя на обороте фото и номер телефона были написаны пастами разного цвета. Логично было предположить, что сначала была получена информация о ее имени, а телефон обнаружился позже. То есть ее искали! Зачем? Неужели?