– А ещё есть версия, что менква вообще убить нельзя, – проявил я глубокое знание предмета.
Шаман пожал плечами, видимо имея в виду, что выбора у нас особо и нет – при необходимости придётся уничтожать негостеприимных тварей любыми подручными средствами. Глубоко затянулся, потушил окурок о подошву и продолжил:
– Наша задача номер один – закрыть портал. Для этого надо нейтрализовать иттерму. Каким образом? Принесём её в жертву Огонь-матери, она же Най-сянь или Най-эква, сестра Нуми-Торума. Проще говоря, сжечь. Но сжечь не абы где, а на жертвенном костре святилища. Детали рассказывать не буду, там целый ритуал. Кроме того, нам будут мешать менквы. Но если всё получится – Най-сянь примет нашу жертву, и тогда Куль-отыр нам будет не страшен, а душа шамана уйдёт в верхний мир. Эта же манипуляция закроет портал, и мы приступим к выполнению задачи номер два – раскопки на святилище. Пары дней хватит, думаю.
– У меня вопрос, – я поднял руку, как в школе. – А если у нас не получится нейтрализовать иттерму и закрыть портал?
– Знаешь анекдот: что делать, если вы попали в одну ловчую яму с тигром? – взгляд у Шамана сделался каким-то жёстким, колючим. – Откручивайте ему яйца…
– …а если это тигрица… – продолжил я, – то откручивайте свои: они вам больше не понядобятся.
Ну да, со щитом или на щите.
15. «Вы что, собрались жить вечно?»
На следующий день все встали рано, долго пили чай из настоящего дровяного самовара. Говорили мало, предстоящий день не обсуждали вообще. Но настроение было – не сказать, чтобы подавленное. Скорее, сосредоточенность перед сложной работой, которую обязательно надо сделать хорошо. Без вариантов.
До остановки электричке «129-й километр» от дома Лешего было десять минут неспешного хода. Поэтому мы с Шаманом отказались от его предложения подбросить, решив прогуляться пешком. Сам Леший примерно через полчаса после нашего выхода должен был на загруженном УАЗе ехать в сторону брода через Усьву, и ждать там наших указаний с координатами. На случай, если не будут ловить телефоны, у нас был комплект раций, которые опробовали вчера вечером.
В двадцатых числах мая за грибами-ягодами в лес не ходят, конечно. Но двое мужиков в камуфляже и с рюкзаками ни у кого интереса не вызвали – мало ли, зачем они на болото пошли. А скорее, как сказал Леший – «да всем насрать!». Дорога до разъезда Антабары, с учётом пересадки на станции Чусовская, заняла часа полтора. За это время Шаман рассказал мне, как определить, что ты попал на границу нижнего мира. Всё просто – вот только что светило солнце, пели птицы, вокруг на деревьях молодые зелёные листочки. Идёшь себе, идёшь, пересекаешь невидимую черту – солнце пропало, вокруг как бы сумерки, всё серое и мрачное. Птицы не поют, деревья вокруг сухие, поросшие бородатым мхом, свисающим, как щупальца. Но самый верный индикатор – чувство тревоги. Нормальный человек не может себя комфортно ощущать на границе миров, инстинктивно старается оттуда сбежать. приходилось мне пару раз в таких местах бывать. Ничего хорошего.
Мы единственные из всего электропоезда спрыгнули на перрон разъезда. Плиты, потрескавшиеся и покрытые мхом, домик дежурного, в который уже давно никто не заходил, и тайга вокруг. Жутковато. Шаман закурил, я тоже попросил сигарету. Жадно затянулся, ловя давно забытый вкус и запах никотина. Больше десяти лет не курю, но иногда до сих пор снится, как достаю из пачки сигарету, щёлкаю любимой зажигалкой «Зиппо», прикуриваю, затягиваюсь и пускаю кольца дыма… на деле всё гораздо прозаичнее: затянулся, захлебнулся дымом, закашлялся. Как будто мне снова шесть лет и я в подвале пробую затянуться окурком, любезно предоставленным «большими пацанами». Что тогда был дураком, что сейчас ничего не изменилось.
– Курение – медленная смерть, – с усмешкой заметил Шаман, глядя, как я опозорился с сигаретой.
– Да и хрен с ним. Мы что, собрались жить вечно? – я затоптал окурок, – двинули!
И мы углубились в чащу по еле заметной тропинке.
Остров на болоте и святилище мы нашли достаточно быстро. Возможно, этому помогли мои путешествия во сне. Всё было узнаваемо и знакомо: высокий трухлявый пень на месте истукана Куль-отыра, развалины небольшого сруба, который старый алкоголик Михалыч принял за остатки избушки. На самом деле здесь когда-то стоял на столбе-подпорке лабаз-чамья, «избушка на курих ножках», в которой шаман хранил свою шаманскую амуницию, я видел её во сне.
Пока всё было тихо, но Шаман оставался настороже: постоянно озирался по сторонам, сжимая обрез охотничьего ружья, заряженный медными пулями. Обрез нашёлся на чердаке у Лешего, а два десятка пуль мы отлили вчера, зарядив ими гильзы 12 калибра. Можно было и больше, но мы справедливо решили, что ствол у нас один на всех, а перезарядить много раз его всё равно не получится, если что. Да и не факт, что медные пули помогут против менквов, огонь надёжнее.