Саша и Коля, возбужденные успешным испытанием ружья, — оно било далеко, кучно и пробивало толстую доску, — шумно уселись в лодку. Коля налег на весла. Саша, гордо откинув голову, правил, видя себя уже не около Крутых Гор, а недалеко от Семигорья, где были завалены вещи отца. Вдруг он заметил Горчакова.
— Опять этот… Жора, — недовольно проговорил он. — И чего он повадился к нам?
Коля обернулся, посмотрел на Горчакова и спросил Сашу:
— А чего ты так на него? Если бы не он, мы бы ничего не знали о… ну, ты понимаешь, о чем?
— Отдохнуть ему надо после войны, — передразнил Саша. — Все работают, а он по пивным лазит.
— А помнишь, когда еще Кротин вернулся, а до сих пор не работает.
— Мама говорила, что он и до войны на базаре пропадал — спекулировал.
Коля опять обернулся, чтобы посмотреть, что делает Горчаков, усмехнулся:
— Он купаться пришел, а ты говоришь — ничего не делает, — Коля внимательно посмотрел на помрачневшего товарища. Вдруг, бросив весла, он пересел на корму и, заглянув в глаза Саши, взволнованно прошептал — А что, если он… если он… твоей маме нравится?
— Что?! — Саша приподнялся. — Как ты смеешь так говорить?
— Саша… Саша… — заторопился Коля, — ну может же быть такое!
— Ты не знаешь моей мамы, — с горькой обидой проговорил Саша и отвернулся. У него мелькнула мысль: «А что, если это правда?» И он тотчас в душе поклялся — «Уйду».
— Не обижайся, — виновато промолвил Коля. — Это я только подумал. Я не верю. Хочешь, клятву дам? Нашу! — Он приподнялся, выпрямился. — Я, член организации имени лейтенанта Смирнова, вызвавшего огонь на себя, и имени геолога Тропинина, отказавшегося работать на фашистов, клянусь!..
Горчаков заметил ребят, когда они вышли из леса. Он начал медленно раздеваться, делая вид, что пришел искупаться. Мысли путались. Он видел, что Саша относится к нему настороженно, и даже догадывался о причине, поэтому в присутствии подростка он старался быть суховатым с его матерью. Наблюдая за ребятами, Горчаков увидел, как Саша вдруг встал, выпрямился, будто солдат, принимающий присягу. «Что это у них?» — подумал Горчаков.
Вдруг недалеко от Горчакова кто-то вскрикнул. Он обернулся и увидел, что с высокой кручи падает в реку девочка. Краем глаз он заметил, как Саша и Коля бросились из лодки в воду. Но они были далеко от девочки. Горчаков прикусил губу от радостной мысли: «Вот когда он поверит мне!» Взбежав на кручу, он прыгнул в Донец. Вынырнул он в тот момент, когда девочка уже второй раз погружалась в воду. Горчаков схватил ее и, держа навесу, подплыл к берегу.
Девочка уже на песке вдруг громко заплакала. Горчаков нагнулся над нею.
— Дядя Георгий, как хорошо, что вы успели, — Коля восхищенными глазами смотрел на Горчакова. — Если бы оттуда плыть, — он показал на место, где около камня лежала одежда, — не схватили бы! А то с кручи и сразу рядом. Здорово получилось!
— Мы не подоспели, — тяжело дыша, сказал Саша и строго спросил девочку: — Ты почему около обрыва игралась?
Девочка уже пришла в себя, перестала плакать. Взглянув на Сашу, она вскочила и кинулась по тропке бежать. Отбежав немного, она остановилась и тихо попросила:
— Дядя Саша, не говорите маме, а то она ругаться будет, — и скрылась за деревьями.
Горчаков окинул подростков взглядом и вскрикнул:
— Ребята, а лодка! Уплыла! Догоняй! — прыгнул в воду к уплывающей лодке. — Скорее!
Коля хотел броситься за ним, но Саша дернул его за руку.
— За мной! — приказал он и побежал вдоль берега.
Коля, поняв, что так они скорее успеют к лодке, побежал за другом. Догнав Сашу, он прошептал:
— А ты говорил… Видал, как он точно нырнул? Не даром он в армии был.
Саша виновато промолчал.
Ребята добрались до лодки. Коля сел на весла, Саша направил лодку к плывущему к ним Горчакову.
— А вы перехитрили меня! — воскликнул он, хватаясь за борт, и с тревогой спросил: — А выдержит ваша посудина троих?
Саша рассмеялся и не без гордости ответил:
— Она пять человек поднимает. Влазьте, — и, поборов в себе неприязнь к Горчакову, произнес — Влазьте, дядя Георгий.
Скрывая радостную улыбку, Горчаков окунулся в воду, вынырнув, шумно фыркнул и ловко забрался в лодку. Внимательно оглядев ее, он похвалил:
— Хорошо сделана. Видно сразу — мастера делали.
Гордые от похвалы, Коля и Саша переглянулись.
— А знаете, чего ей не хватает? — усевшись на скамеечку, спросил Горчаков и, не дожидаясь ответа, продолжал — Паруса! А ну-ка дай, Коля, я посмотрю, можно его приспособить?