— Сейчас, — говорю, — дайте свет зажечь.
Скрутил фитиль из шерсти — её тут полно — воткнул в свою бутылку с волшебной жидкостью. У меня были опасения, что оборотни начнут беситься от синего огонька. Но нет, они просто отворачиваются недовольно. Десятки оранжевых глаз в темноте, а близко не подходят. Вот и Кривой отодвинулся глубже в тень.
— Подземный источник — это хорошо, — рассуждает он, — это ты молодец. Но нам бы из города выбраться. А забор не пускает.
Я прижимаюсь затылком к стене — так голова болит меньше. И кровь перестаёт течь из носа, а то пообщаться не даёт.
— Зачем вам за забор? — спрашиваю я, вытирая нос. — Ещё сожрёте там всех!
— Предлагаешь нам только друг друга жрать? — осведомляется Кривой. — Ты вошёл в город. Стало быть, знаешь, где вход.
— Вход и выход не одно и то же.
Кривой поскрёб шею когтями, поразмыслил и кивнул:
— Ладно, это обождёт. А как у тебя с боевыми навыками?
— Вы же сами видели.
— Не густо, — признаёт он с прискорбием, — тогда сам выбирай: или найди нам ворота или будешь здесь нечисть усмирять.
— А вам нечисть мешает?
— Не то слово, — отвечает вожак, доверительно понизив голос, — тут не пойми что крылатое повадилось охотиться. Никак его поймать не можем и крылья повыдергать.
И в глаза мне глядит. Внимательно так.
— Я пока не понимаю, про что вы, — бормочу я в замешательстве, — вы мне это покажите. Если оно способно гореть, я справлюсь.
— Покажу при случае, — обнадёживает он, — отдыхай пока.
Премного благодарен, отдохнёшь тут!
— Только рубаху сними, — это уже Вострая придумала.
Мне её тон не понравился, и история про летающую тварь насторожила. А ну как оборотни опознают её укус?
— Раздеваться-то зачем?
Но волчица только глазами сверкнула:
— Если желаешь гнить заживо, мешать не буду.
Пожалуй, обойдусь без рубашки.
— Шустрой кинь, — распоряжается Вострая, — она залатает.
Ступив одной ногой в круг света, Шустрая показывает оскал.
— Плащ тоже давай! А то он в крови — нехорошо.
— Отвяжись, — предлагаю я по-хорошему.
— Дикий совсем! — щетинится девчонка.
Зыркнула исподлобья, но отошла.
Шустрая у нас сирота. Маму съели, папу съели, сирота теперь. А за ничейными волчатами вожак приглядывает. Вот она и крутится рядом. Как зима пройдёт, её замуж отдадут. В соседнюю стаю. Такой обмен происходит по весне и по осени — вместе с линькой.
— Если тебя не есть, то надо лечить, — растолковывает Вострая, замешивая в волчьей черепушке что-то вонючее.
Моим плечом решила заняться. К чему бы такое беспокойство?
— Радуйся, что когтями задели, а не зубами. Ночью бы с нами бегал! — приговаривает она, добавляя слюну в месиво.
— А обязательно этой… Этим обрабатывать? — спрашиваю я в тревоге. — Я бы сам как-нибудь.
— Не дёргайся, — строго предупреждает Вострая, — мазь — первейшее средство. Мы её из корней давим, волшебная вещь!
Это многое объясняет. А уж как дерёт! Про старые шрамы она тоже не забыла спросить, не случайно получила своё прозвище.
— Бабочки искусали, — прошипел я, не вдаваясь в подробности.
Волки посмеялись. Непонятно, поверили или нет.
На ночь они уводят меня ещё ниже по каменным лестницам. Из вещей разрешают прихватить только бутылку синей воды — для освещения. Дорогу показывает лично Кривой с четырьмя друзьями.
— Напрасно вы озаботились такой охраной, — уверяю я, спотыкаясь на истёртых ступеньках, — я всё равно из ваших переходов не выберусь.
— Это не от тебя охрана, — ухмыляется Кривой.
Воздух в нижних коридорах затхлый, и тянутся эти коридоры нескончаемо. По стенам сплошь решётки и все сломанные.
— Кого тут держали? — спрашиваю я с опаской. Не хочется опять получить в ухо за любопытство, но Кривой расплывается в жутковатой улыбке:
— Нас держали.
— Ночью?
— Днём, — ухмыляется вожак, — ночью сам сиди.
Не то чтобы это радовало. Учитывая, что ночь под землёй вечная.
— Вам скучно без врагов? — спрашиваю я, когда нас разгораживает решётка. — Непременно надо кого-то бояться?
Теперь я могу отпрыгнуть из-под удара. Заново поднимать тяжеленные прутья им будет лень.
— А то как же! — ехидно соглашается Кривой. — Страсть, как боюсь закусить тобой ненароком. Шучу я! Волки сюда не спускаются. Только сиди тихо. Тут тебе и компания.
Пересмехнулся со своими подручными, и все пятеро потопали встречать луну.
Компания какая-то… Лучше бы одного заперли! Тень в углу завозилась, и я шарахнулся к прутьям. Опять что-нибудь зубастое! Или эти корни с глазами.